наверно, заметил движение в темноте со стороны пляжа и прижался к самым кустам, но его силуэт все еще хорошо просматривался на фоне белого песка. Только бы он не нырнул в заросли. Только бы подпустил на бросок копья. Подросток замер, стараясь остановить бешеное биение сердца, разгоряченного неожиданной охотой.
Несколько раз довольно хрюкнув, поросенок принялся смачно чавкать. Наверно, раскопал вкусные корешки или лакомится опавшими с кустов плодами. Речник сделал несколько осторожных шагов вперед. Довольное чавканье не прекращалось. Добыча явно была занята ужином и не обращала на него внимания. Утром племя тоже полакомится сочной жареной поросятиной, а то печеная пресная речная рыба и вареные водоросли уже не лезли в глотку.
Сделав еще несколько осторожных шагов, смотрящий подобрался на расстояние верного броска. Как учили охотники, глубоко вдохнул и на выдохе метнул копье в цель. Он слышал глухой удар, когда кремневый наконечник пробил шкуру животного. Кабанчик негромко хрюкнул, сдавленно захрипел и забился в судорогах, стараясь уползти в заросли. Он попал! Попал! Подросток в несколько прыжков преодолел расстояние до кустов, раздвинул ветви и, когда уже почти мог дотянуться до древка копья, торчащего из туши кабана, получил мощный удар палицей по голове. Хрустнули кости черепа. Мир вокруг рассыпался яркими всполохами. Остатки сознания запечатлели в умирающем мозгу неясную тень, тянущуюся к нему с кремневым ножом, чтобы перерезать горло.
Ночная стычка была короткой. Никем не замеченные степняки в темноте проскользнули в брешь, проделанную Рахой. Четверо охотников, подкравшись сзади на бросок копья, умертвили оставшихся смотрящих. Они тоже оказались подростками, так что убить их не составило труда. Потом с дикими криками и воем нападавшие обрушились на стоянку речников и, пользуясь внезапностью и численным превосходством, быстро перебили всех, кто мог оказать сопротивление.
Раха с коротким тяжелым боевым копьем в одной руке и палицей из корня молодого дуба в другой ворвался в селение одним из первых. Петляя между хижинами, он бросился к центральной площади, где горел очаг и стоял тотем племени. Нужно было как можно быстрее убить их шамана, пока тот не призвал на помощь духов реки.
Селенье речного племени было небольшое. Общий дом в центре. Вокруг него хижины, обитые по бокам кожей и накрытые пальмовыми ветками. Посреди площадь шагов пятьдесят в ширину. В ее середине обложенный камнями очаг, в котором теплились угли. Рядом размалеванный голубой глиной и кровью, обвешанный черепами людей, животных и рыб тотемный столб. За ним хижина шамана, украшенная рогатым черепом буйвола, связками перьев на длинных шестах и парой смоляных факелов у входа.
Слева из темноты с визгом выскочила старуха с дубинкой в руках. Раха ловко увернулся от удара, с короткого размаха ударил ее копьем в живот и, крутнувшись на месте, продолжил движение к хижине, даже не посмотрев, что стало с нападавшей. Отовсюду доносились
