у лесистой кручи,Где в ужасе ревут гиббоны.
За ночь сместился Звёздный путь,
Разверзлась бездна тьмы вокруг,
Ветр леденящий начал дуть,
Заклокотали волны вдруг.
Струёй омытый, чист песок,
Луна взошла над гладью вод…
Ты орхидеевый цветок,
Ты древо яшмовых высот.
О, с этою святой душой
Не распрощусь до поздних лет.
Мы насладимся тишиной
И откровенностью бесед.
郢门秋怀
郢门一为客，
巴月三成弦。
朔风正摇落，
行子愁归旋。
杳杳山外日，
茫茫江上天。
人迷洞庭水，
雁度潇湘烟。
清旷谐宿好，
缁磷及此年。
百龄何荡漾，
万化相推迁。
空谒苍梧帝，
徒寻溟海仙。
已闻蓬海浅，
岂见三桃圆。
倚剑增浩叹，
扪襟还自怜。
终当游五湖，
濯足沧浪泉。
Осенние размышления у Инских врат[48]
Я странником добрёл до Инских врат,
Слежу уж третье лунное смещенье[49],
Леса голятся в северных ветрах,
Тоской по дому вызвано смущенье.
В тумане склоны, где встаёт светило,
Осенней дымкой скутана река,
И над чарующим Дунтином милым
Гусиный клин пронзает облака.
Душе моей созвучные просторы
Пленительны – не изменяю им,
Но век людской проносится так скоро,
А вещный мир становится другим.
Напрасно я ищу царёв курган,
Святых давно не видно никому,
Мелеет на востоке океан,
Не нам созреет персик Сиванму.
Возьму свой меч и глубоко вздохну,
С тяжелым сердцем удаляюсь я
В Пяти озёр бескрайность, купину,
Омою ноги из Цанлан-ручья[50].
宣州长史弟昭 赠余琴溪中双 舞鹤诗以言志
令弟佐宣城，
赠余琴溪鹤。
谓言天涯雪，
忽向窗前落。
白玉为毛衣，
黄金不肯博。
背风振六翮，
对舞临山阁。
顾我如有情，
长鸣似相托。
何当驾此物，
与尔腾寥廓。
Стихи о танцующих журавлях с Циньси[51], подаренных мне братом Чжао, помощником начальника округа Сюаньчжоу
Мне брат, что служит в Сюаньчэне,
Танцорок-журавлей поднёс.
Как два кристаллика осенних,
В окно влетели вдруг с небес.
Их перья белого нефрита
Не променял бы я на злато.
Крыла, как на ветру, раскрыты
И кружатся в моих палатах.
Косятся с лёгкою хитринкой,
Как бы зовут меня куда-то.
О, сесть бы нам на эти спинки,
В просторах скрывшись безвозвратно.
五月东鲁行 答汶上君
五月梅始黄，
蚕凋桑柘空。
鲁人重织作，
机抒鸣帘栊。
顾余不及仕，
学剑来山东。
举鞭访前途，
获笑汶上翁。
下愚忽壮士，
未足论穷通。
我以一箭书，
能取聊城功。
终然不受赏，
羞与时人同。
西归去直道，
落日昏阴虹。
此去尔勿言，
甘心为转蓬。
Столица Чу (Хубэй).
Лунный месяц делили на три четверти.
Образ очищения от мирской пыли.
Циньси – небольшая речка на территории пров. Аньхуэй.
