Застываю.
– Лесь…
Локтя касаются горячие пальцы.
– Ну не убегай.
Медленно разворачиваюсь лицом к этому чужому теперь мужчине.
Мама говорила: не выбирай себе мужа по внешности. Красивые люди слишком заносчивы, эгоистичны. А такие, как Торопов, танком проедут по твоей самооценке.
Он проехал. Перемолол мою самооценку в труху.
– Привет, – едва шевелю губами, остановив взгляд на крепкой шее и кадыке. – Я тебя не заметила.
В глаза ему смотреть не могу. Спасательного круга у меня с собой нет, и я сто процентов утону в этих чёрных безднах.
– Я знал, что ты будешь здесь, – ласкает меня своим голосом Кир. – А этот твой где? – надменно.
Мой спасательный круг?
С Андреем мы расстались. Но откуда такая осведомлённость?
Нахожу в себе силы поднять взгляд чуть выше крепкой шеи. Волевой подбородок, красиво очерченные губы, прямой нос, внимательные глаза…
Я не видела Кирилла пять лет. К моему несчастью, он совсем не изменился. Не подурнел, не прибавил в весе. Возможно, стал даже лучше. Мужественнее. И татушек стало больше.
Кирилл в брюках и чёрной рубашке. Чёрный – его стиль. Рукава рубашки закатаны до локтей, обнажая жилистые руки и тёмные линии татуировок.
Вопросительно смотрю ему в глаза.
– Да хорош… Шатов подкатывал к тебе и раньше. Мне известно, что твои бастионы всё же пали перед ним. Так где он?
– Не смог поехать, – беззастенчиво вру.
Выдёргиваю наконец локоть из его пальцев и увеличиваю дистанцию между нами, сделав шажок в сторону.
Интересно, как я выгляжу сейчас… Наверняка тушь потекла, а причёска поехала из-за дождя.
– Не смог? Ну и хорошо.
«Ну и хорошо»? И что это значит?
– Отлично выглядишь, Лесь.
Внезапно склоняется к моему лицу, проводит под глазом большим пальцем. На нём остаётся чёрный след от туши.
Отпрянув, стараюсь смотреть не слишком настороженно.
Не получается у меня адекватно реагировать на бывшего мужа. В груди всё ещё жжёт от его предательства. И больно. И мерзко. И свежо.
– Я пойду, Кир. Рада была тебя повидать.
– Нет, не рада, – качает он головой. – Но это не последняя наша встреча к твоему глубокому разочарованию.
Ну вот и привычный сарказм.
– И почему же?
– Потому что я теперь твой… кхм… коллега, – дотрагивается до бейджика на моём пиджаке.
Там написано «Дождикова. Редактор. Прайм».
Простите, что?
– Как это?
– Сегодня я купил «Клик». Этот съезд как раз из-за смены руководства.
О Боже!
Наша маленькая редакция «Прайм» на этом съезде должна обсудить вопрос сотрудничества с крупной литературной редакцией «Строчка» и интернет-сайтом «Клик».
Мы выходим на рынок электронных изданий. А раньше публиковали статьи в журналах и газетах, да выпускали детские книжки в мягких обложках. Редакция была на грани банкротства. Сотрудников почти не осталось. И наш директор согласился на слияние с более крупным соперником и интернет порталом.
Получается, что Кирилл теперь в какой-то степени мой босс.
Боже мой!..
– Ты купил «Клик»? – дёргается моё лицо. – Зачем, Кир? Это же не твой профиль. Твой профиль – бары с девками на шесте, – из меня невольно льётся яд.
– Не начинай, Леся. Ты увидела лишь то, что хотела увидеть.
– Я видела достаточно! – отрезаю я. – И сейчас не об этом. А о том, что ты и литературный сайт – это дурдом. Зачем?
– Из-за тебя, – вдруг произносит он. – Соскучился я.
Что ж… Тогда я увольняюсь!
Мне больше нечего ему сказать.
– Прощай, Торопов, – развернувшись на каблуках, устремляюсь к выходу.
Пять лет… Пять лет я жила более-менее спокойно. С разбитым сердцем, да. С растоптанной самооценкой. По кусочкам собирала и сердце, и эту самую самооценку. А этот дьявол взял и вернулся.
«Соскучился»…
Меня аж передёргивает.
Нет! Не верю! Причина явно в другом.
На подгибающихся
