style="font-size:15px;"> – Прошло всего пятнадцать минут.
«Иногда их достаточно».
Мне не нужно продолжать дальше, она и так знает.
Каждый раз, возвращаясь в тот самый день, я думаю, почему не вышла из дома на пятнадцать минут раньше. Или позже. Почему наша соседка, миссис Пирс, обычно встречающая закат с чашечкой кофе, и каждый раз проливающая его себе на тапочки, на этот раз замешкалась. Почему накануне я забыла рюкзак в машине брата?
– Что мы говорили о бесконечном сожалении?
Я поднимаю руки – теперь мой главный инструмент общения.
«Что с помощью него удается прекрасно прятаться от реальной жизни».
– Рада, что ты помнишь.
Мне нравится ее голос. Он похож на распускающиеся цветы жасмина. Не могу сказать, почему у меня такая ассоциация, но когда все время молчишь, будничным вещам невольно начинаешь подбирать кажущиеся наиболее подходящими оттенки.
«Люди вокруг такие идиоты, – жестами «говорю» я. – Иногда даже одноклассники, стоящие буквально в паре метров, обсуждают меня, думая, что я не слышу. Почему-то ни одному из них не приходит в голову, что если бы не могла, то и не ходила бы в обычную школу».
Амара ласково улыбается.
– Будь к ним снисходительна. Ты же понимаешь, твой случай особенный. Иногда людям сложно перестроиться. Возможно, если бы ты попыталась с ними поговорить… – она делает паузу, глядя на то, как я сжимаю пальцы в кулаки. – Голосом…
«Нет».
За что я люблю язык жестов – за быстроту и краткость. И вот такие демонстративные знаки, как «нет».
«Но я не жалуюсь. Иногда это даже забавно».
Оказывается, чтобы узнать о себе много нового нужно просто… замолчать.
«Да, и кое-что случилось». – Я подхожу к окну, опираюсь на подоконник и подтягиваюсь, забираясь на него с ногами. Обычно пациентам не позволяется подобная наглость, но Амара всегда делает для меня исключения.
«Тот мальчик, о котором я рассказывала. Он вернулся. Три дня назад».
В то утро я, как обычно, опаздывала. Прыгая на одной ноге и напяливая школьные балетки, вытащила телефон, чтобы напомнить о себе сводному брату.
– Да иду я, иду, – раздраженно проорал он со второго этажа и одновременно в трубку.
Тобиас старше меня на четыре года и противнее на сорок пять жизней. Он учится в университете Северной Каролины и обычно дома не бывает, что крайне упрощает «дружбу» между нами. Но на этот раз ему пришлось везти меня в школу, потому что на автобус я опоздала.
– Не была бы такой трусихой, сама бы давно водила, – как обычно возмущался он, шнуруя кеды. Не я была виновата в том, что произошло, но Тобиас все равно пробухтел: – Ладно, будем надеяться, к концу семестра у тебя парень хотя бы появится, и мне больше не придется с тобой возиться. – Но я, как обычно, пропустила его слова мимо ушей.
– Давай быстрее! – поторопила я его, выключая радио. Только так можно заставить
