Представляешь, там только парни. Они не брали девушек, потому что в Ржавом городе с транспортом проблемы.
– В смысле?
– Туда не ходят автобусы, – вставая на носочки, чтобы видеть из-за голов, ответила Иви.
И тут я заметила его, беззвучно прошептав, не в силах поверить:
– Август… – Дыша слишком резко и хаотично. Так, так мне дышать нельзя, без риска закашляться.
– Рыжий, ты идешь? – окликнул его кто-то.
Парень повернулся, и мое сердце принялось скакать как заведенное. Радостно выкрикивая, что это точно он. Мой американский мальчик. Родинки на его щеке – слишком яркий признак.
Я впитывала его новый облик, буквально вбирая каждую черту. Волосы цвета осенних листьев, завивающиеся кольцами, как и в детстве, слегка растрепанные, белая футболка на загорелой под южным солнцем коже, веснушки, красная кепка на голове. Интересно, вспомнит ли меня? Ведь прошло уже пять лет.
– Иду.
Его голос изменился. Стал низким и глубоким.
Но это был он. Мой Август.
Я откашлялась, до боли напрягая связки, чтобы произнести его имя, но ничего не вышло. Из горла вырвался только хрип.
«Боже, какая глупая», – отругала я себя. Знала ведь, ему будет плевать на голос. Я скучала по нему. Скучала безумно, поэтому сама не заметила, как ноги повели навстречу. Коснулась его локтя, обращая на себя внимание. Он обернулся, будто теряясь на миг, а я улыбнулась так, что еще немного и порвутся щеки.
– Чего надо?
Выдох получился слишком шумным. «Неужели не узнал?».
Вытащив из сумки черный маркер и блокнот, что все время таскаю с собой, я написала: «Анна. Забыл?» и развернула, чтобы он мог прочитать. На мгновение его взгляд замер.
– Что за дурацкие шутки?
Я покачала головой и медленно поднесла ладонь к горлу, изображая крест. Моя шея в шрамах. И несмотря на то, что я закрываю их бархатными чокерами, Август заметил и вдруг сделал шаг назад, будто увидел что-то отвратительное. Не понимая, почему он смотрит так, я написала: «Как ты?» – но только протянула блокнот, он грубо перехватил мою руку. Сжав слишком сильно. Если бы я могла, я бы вскрикнула, но вышло только поморщиться.
– Скажу только один раз, – прошипел он, наклонившись, чтобы никто нас не услышал. Настолько близко, что я могла рассмотреть все крапинки в его глазах. Почему сейчас эти глаза пугали? – Больше ко мне не приближайся.
«Что?»
– А лучше, вообще переведись в другое место. И молись, чтобы оно находилось как можно дальше.
Он отпустил меня, развернулся и ушел, подводя итог этому отвратительному разговору, а я смотрела, как мой бывший лучший друг скрывается за дверьми школы, и не верила собственным глазам…
Когда я заканчиваю рассказ, мои щеки полностью мокрые, и я отворачиваюсь к окну, чтобы Амара не заметила. Иначе она обязательно
