ему было понятно, он не пояснил.
После осмотра мне пришлось идти с ними на улицу, к верхолётной станции, чтобы отправиться в «Железный Бутон».
– Почему бы не поговорить прямо в Академии, господин Суров? – спросил я по дороге.
– Потому что вести беседу с вами буду не только я, господин Волков, – ответил инспектор.
Больше он ничего не стал пояснять, он вообще был не особо разговорчив.
На школьной станции нас ждал чёрный верхолёт с эмблемами стального бутона. Почему-то он напомнил мне катафалк. В салоне служебного тюремного транспорта я ожидал увидеть кого угодно, но только не того, кого увидел.
В одном из кресел, под конвоем трёх сотрудников «Железного Бутона», сидела Акулина Снегова. Злая и сосредоточенная. Одна её рука была пристёгнута широким наручником с соляными знаками к специальному держателю, а ноги скреплены цепью.
Увидев меня, девушка поджала губы.
Под её пристальным взглядом меня провели на другой ряд кресел, но краем глаза я всё равно видел, как она безотрывно смотрит на меня, будто ждёт, когда на моей голове вспыхнут волосы.
Поднявшись в воздух, машина устремилась в небо и быстро набрала нужную скорость для телепортации. В иллюминаторе мелькнули ночные огни города, свернули синие молнии, а уже в следующую секунду, после лёгкого толчка, машина полетела над землями Янамара.
За стеклом распростёрлись ночные поля, потом – бесконечное пустынное побережье и россыпь мелких островов.
И чем ближе мы подлетали к «Железному Бутону», тем больше во мне нарастало напряжение. Всё же я направлялся не просто на беседу, а на беседу в самую известную тюрьму Стокняжья.
А тут ещё и Акула глаз не сводит.
Получалось так, что именно мои действия привели к тому, что на почтенный Дом Снеговых пало подозрение в предательстве и связи с приграничными ниудами.
Так Акулина и пялилась на меня, пока я сам не повернул голову в её сторону и не уставился на девушку.
Она, конечно, ничего не сказала – разговаривать нам не разрешали – зато её зелёные глаза отразили странную эмоцию. То ли ненависть, то ли восторг, то ли смесь одного с другим.
Понятное дело. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что сейчас мы летели в «Железный Бутон» совсем в разных статусах: она – как подозреваемая; а я – как свидетель.
Насмотревшись вдоволь, Акула наконец отвернулась и перестала прожигать меня взглядом. Но лично я никакой вины перед ней не ощущал.
Меня больше волновала не Акулина и даже не «Железный Бутон», а то, что я увидел в воспоминании. Отец и его слова, которым в детстве я не придал большого значения: «Я встретил тех, кто дал мне шанс избавить наш мир от проклятия».
Это он имсо проклятием назвал, или что-то иное? И кого он встретил?
«Я нашёл то, чего так долго искал, но мне нужно ещё немного времени, чтобы завершить свой эксперимент».
Что за эксперимент? Сколько времени он длился, и когда должен был завершиться?.. Столько
