клеток на меня шипели злобные утки, несчастными глазами таращились курицы, словно чувствующие приближение неизбежного конца в супнице какого-нибудь гурмана, недовольно зыркал облезлый петух и косил красным глазом большой недовольный индюк. Кажется, в контактном зоопарке, открытым недавно в ближайшем к моему дому торговом центре, демонстрировали меньше живности.
Несмотря на разнообразие, черных куриц не было. Возможно, цвет оперения имел сакраментальное значение, но я рассудила, что Мельхом вряд ли разбирался в окрасах. Выбрала на заклание демону самую общипанную, по виду смертельно больную курицу.
Мысленно я окрестила птичку Жертвой. Хотелось дать какое-нибудь красивое имя типа Дунечки, но закапывать на кладбище Жертву было морально легче, чем Дунечку. Хотя я с трудом представляла, как решусь убить невинное живое существо, пусть и стоящее одной лапой на том свете.
– Отличный выбор, госпожа! – принялся нахваливать птичник. – Выйдет превосходный супчик.
– Не набивайте цену, – отмахнулась я и добавила: – Я покупаю не для еды, а закапывать.
Скорость, с какой торговец усаживал бедную, слабо трепыхавшуюся курицу в легкую плетеную клетку, точно намекала, что он побаивался, как бы его самого не прикопали.
Народ вдруг заволновался, засуетился, а рыночные ряды начали стремительно пустеть. Домохозяйки с корзинками снеди, взмокшие под солнцем мужчины, оборванцы, даже некоторые лавочники – коллективно бросились наутек. На мой взгляд, только нашествие стражников на стихийный рынок могло обратить людей в бегство. Испугавшись, что покупка общипанной курицы окажется подсудным делом, я остановила осоловелого от жары мужичка:
– Стражи пришли?
– Колдун сейчас будет дождь призывать! – махнул он рукой и с выпученными глазами бросился следом за остальными.
– Колдун? – нахмурилась я. Бездарь Ройбаш решил людей талантом поразить?
Далеко идти не пришлось: толпа собралась на лобном месте в самом начале рынка, где сохранялся нетронутый прилавками свободный пятачок. В душном горячем воздухе ощущалось людское волнение. Похоже, в мире, куда меня вытащил Эверт, магов разных мастей было как бродячих псов, на любой вкус и цвет: черные, белые, недоделанные, как он сам. Черную курицу на заклание найти тяжелее, чем ведьмака, готового это самое заклание провести!
Прижав к боку клетку с притихшей Жертвой, я пробилась в первый ряд. В центре людской толпы стоял патлатый похожий на каланчу мужчина, наряженный в подпоясанный балахон (точно в парадные одежды облачился по случаю публичного выступления). До пояса спускалась жиденькая бороденка, чуждая вытянутому худому лицу с красными солнечными ожогами под прикрытыми глазами. Мысленно я окрестила белого мага – внуком Гэндальфа. Стыдно сказать, но легендарный роман я не осилила, а с фильмами была знакома только по коротким роликам из Интернета, но некое сходство с актером просматривалось.
Колдун старательно изображал отрешенность от внешнего мира, будто до взволнованного зрительного зала ему не было никакого
