обрадовалась возможности удалиться. Когда она поднялась, Гас заметил ее опухшие от слез глаза, а когда ушла, с печальным сочувствием спросил:
– Что, черт возьми, произошло с Фредди?
Эллиот все в той же воинственной позе: широко расставив ноги, скрестив на груди руки, – прошипел сквозь стиснутые зубы:
– Она ждет ребенка.
– Господь милосердный! – изумился Гас. – Ты, должно быть, шутишь?
– Напротив, серьезен, как никогда, – буркнул Раннок. – И я считаю, что это произошло по твоей вине.
Гас, совершенно ошарашенный, аж подскочил в кресле:
– Что вы такое говорите, сэр? Я воспринимаю это как оскорбление! Как вам в голову могло такое прийти? Это… это возмутительно!
– Ох, Гас, – устало вздохнула Эви, – он не это имел в виду.
Раннок сел и в упор уставился на кузена. В воздухе повисло тяжелое молчание.
– Что действительно возмутительно, скажу я тебе, так это то, что невинная девочка оказалась беззащитной под крышей собственного дома, – заявил наконец маркиз. – По твоей вине мы все попали в эту историю, и теперь я подумываю, не заставить ли жениться на ней тебя.
– Не слишком ли сурово, сэр? – возмутился Гас. – Я не имел к этому никакого отношения, но готов пристрелить мерзавца, который это сделал!
Раннок прищурился и мрачно пробурчал:
– В таком случае заручись Божьей помощью, потому что стреляет он практически без промаха.
Эви поднесла руку ко лбу, как будто у нее разболелась голова, и прояснила ситуацию:
– Отец ребенка – Ратледж.
Гас изумленно взглянул на нее и переспросил:
– Ратледж? Ушам своим не верю… Наш старина Бентли, гулена, каких мало, и… Фредди?
Раннок опять вскочил с кресла:
– Именно! А теперь она заявляет, что не хочет выходить за него замуж.
– Здесь что-то не то, – с сомнением произнес Гас. – Он хоть и распутник, но никогда не сделал бы ничего подобного.
На лице Раннока застыло страдальческое выражение.
– Тем не менее он это сделал, – скривившись, заявил Раннок. – И теперь, черт возьми, я намерен приволочь его сюда, даже если придется приставить нож к горлу! Я должен заставить его выполнить свой долг по отношению к этому ребенку. Я не могу выносить ее слез. Она говорит, что муж из него никудышный, и я не могу с ней не согласиться. Но что делать? Боже мой, Гас, ты хоть понимаешь, что мне не терпится убить этого мерзавца?
Эви подошла к мужу и потребовала:
– Сядь, дорогой. Мы сейчас должны думать о Фредди и о том, каким образом свести ущерб к минимуму.
– Хотел бы я знать, как, – пробормотал Раннок.
Эви принялась, расхаживая по комнате, излагать свои соображения.
– Фредерика попросила, чтобы ее отослали отсюда. Сама я не приняла бы такого решения, но многое говорит в его пользу. Пожалуй, мы смогли бы пойти на одну уловку. Что, если мы отошлем Фредерику
