а мне, по возрасту полагается.
И все, никаких уточнений или вопросов. Позавтракали, занялись своими делами и ко времени все ждали Антонину Михайловну, за исключением Анастасии. Та, сославшись на нездоровье, лежала, укутавшись в теплую шаль и накрывшись одеялом. Щеки горели, глаза блестели жаром. Возможно, она и правда простудилась, бегая по улице полураздетой, а быть может, и приближение к долгожданной разгадке трясло ее и обдавало жаром. Антонина Михайловна, при полном параде – шуба из чернобурки, в пол, муфта, шаль поверх меховой беретки, твердой поступью направилась в комнату внучки. Хотя ее семья следовала за модой и дочери предпочитали ротонды с меховыми накидками, сама же Антонина Михайловна придерживалась старых традиций и отступать от них, во всех направлениях, не собиралась. Вошла, внимательно осмотрела Тосю, с ног до головы, задержала взгляд на лице и произнесла:
– Оставайся! Я пришлю лекаря.
– Не надо. Спасибо! Это всего лишь головная боль. Думаю, к утру все пройдет.
– Ну-ну! – кивнула головой и удалилась, оставляя комнату открытой.
Тося слышала, как бабушка дает распоряжение, затряслась еще больше, но как только на первом этаже хлопнули двери, выскочила с кровати, затворила дверь своей комнаты и бросилась к окну. Ее окна выходили на дорогу, ведущую к церкви. Прошла молодежь, тут же их обогнали сани, увозящие Антонину Михайловну с тетками, ее матерью и дедом. Остальные члены семьи плелись позади всей процессии, и видно было, что идут они без охоты. В дверь постучали, Анастасия едва успела запрыгнуть в кровать, как появилась горничная бабушки с нагруженным подносом. Поставила на стол и принялась придвигать к кровати маленький круглый столик, за которым Тося обычно читала. Анастасия поглядывала за ней сквозь томно опущенные веки, создавая видимость дремоты. Запахло травами, девка налила в чашку отвар и уставилась на Тосю, та не шевелилась.
– Хозяйка приказали выпить!
– Хорошо. – хрипло проговорила Тося. – Поставь, я потом попью.
– Нет, сейчас и при мне!
– Да что это такое! – Тося даже села. – Ты мне приказываешь?! Как смеешь?!
– Не я, хозяйка. Пейте!
– Мне спать хочется, а не пить. Скажу бабке – выпорет.
– Скажите! А не выпьете, так и без сказа высечет. Но уж тогда я ей скажу, что вы здоровы.
– Шельма! – выругалась Тося, но чашку взяла. Принялась пить и кривиться. Настой был горьким, горячим и неприятно пахнущим. Ополовинив, подняла голову к девке: – Что еще прикажешь сделать?
– По мне, так делайте, что хотите.
– А ты дерзкая!
– Хозяйка довольна.
– Теперь я могу уснуть?
– Конечно! – хитро улыбнувшись, кивнула на столик: – тут все необходимое. Если чё, кликните. – и пошла к двери. Уже выйдя, повернулась: – А не покличете, так
