улыбку, хотя свободного места оставалось ещё много. Он спустился на берег, довольно похлопал Леандра по плечу и прокричал кому-то:
– Всё в порядке, готовьтесь к отплытию!
– А Леандр? – бесцеремонно вмешался Феодор. – Ему надо успеть собраться.
– Ну, до отлива у него есть время, так что пусть твой сын его не теряет. Мы в расчёте, ждать нет смысла. – Торопливость, очевидно, была достоинством для торговца, но вести с ним осмысленную беседу было непросто.
Феодор понял, что лучше не спорить, и обернулся к сыну:
– Собери вещи и к отливу будь здесь. Я сюда же подойду. И своей служанке объясни, что она теперь работает у меня, и я ей не дам бездельничать. Или пусть работает или убирается.
По закону раб принадлежал хозяину, пока не умрёт, либо пока тот не продаст его или не освободит. Если всё откроется, их могли обвинить в краже и заставить платить большой штраф. Феодор понимал это, но и выбросить девочку за дверь у него не поднималась рука. Рано или поздно её поймают, и кто знает, что её ждёт. Феодор посмотрел на сына. Тот явно считал себя ответственным за спасённую жизнь.
У них уже было двое рабов – Феодор купил их за двести драхм на рынке Ольвии. Это было дорого, но обойтись своими силами они не смогли бы, тем более что занятия торговлей тоже требовали времени. Всякий эллин покупал раба при первой же возможности: это было не только престижно, но и помогало в делах. Рабы работали на земле, выделенной Феодору, и жили в небольшой землянке там же. Оба они были варварами.
После слов Феодора Леандр понял, что отец не возражает, чтобы Иола осталась у них, и, повеселев, бросился к дому.
С тех пор как они сошли с корабля, Иола не произнесла ни слова. Когда Феодор вернулся домой, она просто сидела и смотрела на него синими глазами. На предложение позавтракать она просто кивнула. Вот и сейчас девочка тихо сидела в углу у жаровни, безучастно глядя в пол. Леандр подошёл, опустился на корточки, осторожно повернул её лицо и посмотрел ей в глаза:
– Иола, я должен уехать. – На мгновение в её глазах промелькнул страх, а потом его сменили усталость и смирение перед судьбой. – Не бойся, тебя никто отсюда не выгонит, и никто не найдёт тебя у нас в доме. Ты ведь хочешь остаться? – уточнил Леандр.
Иола кивнула.
– Тогда скажи это.
– Я хочу остаться, – послушно повторила девочка и снова замолчала.
– Хорошо, но ты понимаешь, что я не могу всё время быть рядом?
Иола затрясла головой.
– Скажи.
– Не уходи.
– Я должен. Но я вернусь. А пока о тебе позаботится мой отец. Ты мне веришь?
Молчание. Потом тихое:
– Да.
– Ты умеешь убирать в доме, готовить еду, ткать?
– Да.
– Ты будешь это делать, пока живёшь у нас?
– Да.
