Анна.
– Куда там, – заулыбался Степан, подхлестнув лошадь, – медведь – он не дурак. Почуял охотника да в другое место перебёг. Медведя добыть не каждый может.
– А ты видел медведя, Степан? – спросила Маришка, пристально вглядываясь в медвежьи лёжки, заметные с первого взгляда.
Степан кивнул:
– Знамо дело. Они, медведи, не больно от людей хоронятся, особенно если зверь молодой, непуганый. Да вроде вон один!
– Где? – хором воскликнули подруги, привставая с сиденья.
– Вправо глядите, барышни, у самого леса.
Кнут Степана указал на мелькнувший за полем тёмный силуэт, закрытый раскидистыми кустами ольшаника.
– Ой, мишка! – восторженно взвизгнула Марина, прищуривая близорукие глаза, чтобы лучше видеть.
Желая угодить барышням, Степан придержал лошадей, и Анна без труда разглядела, что за лесной зеленью скрывается не медведь, а всадник на вороном коне.
– Гони, Степан, это не медведь!
– И, эх! – хлыст со свистом рассёк воздух, на палец пронесясь над лошадиной холкой, и двуколка, набирая скорость, стремительно понеслась вперёд, подпрыгивая на колдобинах.
Всерьёз забеспокоиться об уехавшем вперёд отце Аня не успела, потому что сразу за поворотом увидела мирно жующую овёс Муху и сидящего на валуне Ивана Егоровича, при виде них поднявшегося на ноги.
– Решил вас подождать.
Безмятежное лицо Веснина подсказало Ане, что он не видел таинственного всадника, постоянно мелькающего на её пути. Она решила не беспокоить батюшку лишними подозрениями о разбойниках. Иван Егорович слыл человеком горячим – не дай Бог, кинется в погоню, а уж чем схватка закончится – никто не ведает. Тем более неизвестный вёл себя вполне миролюбиво: мало ли кто по лесу ездит – стёжка туда никому не заказана, да и за берёзовой рощицей уже дымила труба мануфактуры – если надо, работники в обиду не дадут.
К приезду дорогих гостей жена Сысоя Маркеловича, тётка Лукерья, расстаралась на славу – стол ломился от закусок. Посреди стола на почётном месте отливала хрустящей корочкой индюшка, запечённая в собственном соку. Около красного места, на которое усадили Веснина, хозяйка пристроила чугунную сковороду с томлёными в сметане карасями, обильно посыпанными зелёным луком, напротив девушек прел горшочек с белыми грибками, как крышкой, запечатанный пшеничной лепёшкой, а возле хозяина истекал слезой запотевший кувшин с черничным квасом.
Степенно перекрестившись на иконы, Веснин одобрительно похвалил зардевшуюся хозяйку:
– Ну, Лукерья, тебя в царские хоромы кухарничать не зазорно отправить.
– Покорно благодарю, батюшка, – женщина благодарно склонилась в поклоне, приглашая за стол, дымящийся ароматами.
Все разом почувствовали, как проголодались.
Отхлебнув пару ложек грибной похлёбки, Аня осмотрелась:
