которую не ступала нога человека. Сейчас Калеб далеко от воды, но по-своему потерян. Вокруг только снег и мертвые горы, большинству из которых не суждено встретиться ни с одним людским созданием. Скалы – фрегаты, белесые дюны – волны, высота под ногами – глубина. А они лишь буйки, погребенные под тонной белой тишины.
И хоть на горизонте не видно ни одной чайки, парня преследует именно такое чувство – ощущение потерянности посреди ничего. Только вместо того, чтоб ступать босыми ногами по песку, он незамедлительно и безошибочно идет ко дну. Все его мысли и убеждения разошлись по швам, как старый неаккуратно заштопанный башмак, при виде кораблей на вершине Сапмелас саалла. Не льдистых выступов, не отколовшихся валунов, а парусных шхун, брошенных посреди белизны. Словно выброшенные на берег костяки рыб, они раскинулись по всему периметру заснеженного плато. Головы склонены, металлическое брюхо вспорото, в рваных временем дырах зияют железные кости. Некоторые лежат на боку, выставив проржавелые плавники, другие – покоятся под слоем льда и холода, навеки сохраненные, но не упокоенные на кладбище затерянных суден.
– Господи… – едва выдыхает Ивейн, наводя фокус на близстоящий силуэт. – Вы только посмотрите, как их много. Как они здесь оказались?
– Возможно, раньше здесь было море? – предполагает Кэт, хотя сама в это не верит. Высота сааллского святилища – четыре тысячи двести сорок восемь метров. Крайне маловероятно, что на таком пике была вода, ведь чтоб она поднялась на подобный уровень, нужно по меньшей мере несколько тысяч лет, а большинство кораблей не похожи на древние. Самый ветхий корабль – прогнившая рухлядь с одной уцелевшей мачтой и висячими ошметками парусов – на вид не старее позапрошлого века. Некоторые и вовсе выглядят так, словно они пролежали на этой равнине не одно столетие. Однако, есть и те, чей вид практически не отличим от современных парусников, будто только вчера они бороздили просторы океана, а сейчас врезаются остроконечными носами в ледяную поверхность озера.
Проходя возле выпуклого борта, Калеб замечает покрытую ржавчиной надпись, которая заставляет его сердце сильнее забиться о грудную клетку.
– Разрази меня гром… Это же «Реджина».
Кэт одаривает его непонимающим взглядом.
– Круизный лайнер, пропавший в конце семидесятых вместе со всеми пассажирами. – объясняет он. – Я смотрел документальный фильм о нем.
– Это невозможно… – опускает фотоаппарат Иви. Казалось бы, вот оно – доказательство, прямо перед ними, но сама вероятность того, что судно, исчезнувшее почти пятьдесят лет назад, находится в сотне километрах от предположительного места исчезновения на верхушке четырехтысячника, приравнивается к нулю.
– Скажи это проржавелой посудине у нас перед глазами.
– Но как? Да еще и так высоко!
– Ау, – не выдерживает Кэт. – Кто-нибудь объяснит, что это за штука и что в ней такого удивительного?
