плюнул в душу, чего ожидать от остальных людей.
– Рит, ну может еще все образуется. Погуляет и вернется в семью?
– Это маме решать, ни мне. Только вот в том то все и дело, что из семьи он не уходил и уходить не собирается. Интересно, а эта Марина вообще об этом в курсе?
– Брось! Зачем ей нужен такой старик, как твой отец! Сто пудов пытается через него себе карьеру сделать.
– Да, может ты и права. Только сути это все равно не меняет. Больше всего не приятно то, что мне сейчас придется ехать к отцу, но сначала к Тайманову. Кстати, можешь узнать у своего Виталика номер телефона отца Тайманова, скажи, что я хочу помочь.
– Ты в этом уверена? Может, оставишь всё как есть?
– Уверена, Сонь, звони. Не могу же я позволить, чтобы из-за меня человеку дали реальный срок, кем бы он ни был.
***
– У вас две минуты, – говорит конвоир и выходит.
– Тебе не стоило приходить, – грубо говорит Тайманов и награждает меня колючим взглядом.
Я стою, как вкопанная посреди комнаты, не двигаясь. Он смотрит на меня уставшими красными глазами, и я понимаю, что скучала по его внимательному взгляду. Он подходит ко мне вплотную, я тяжело сглатываю и не знаю, что сказать, он тоже молчит, берет меня за руку, его губы в сантиметре от моих. Непонятное чувство охватывает меня, жар одновременно с холодом, я снова тяжело сглатываю.
– Ненавижу тебя, – говорю совсем не то, что собиралась.
– Это не новость, – его губы растягиваются в улыбке.
Может, я действительно зря стараюсь, такому как он не нужна помощь? Да и плевать! Главное поступить так, как подсказывает совесть.
– Для чего ты взял вину на себя? Теперь я не знаю, как тебе помочь. Скорее всего мой отец уже уничтожил видео на твоем телефоне, единственное доказательство твоей невиновности.
Тайманов смеется и качает головой.
– Я удалил видео в ту же минуту, как к нам подошли патрульные. И в твоей помощи я точно не нуждаюсь. Я же говорю, ты зря пришла.
– Зачем ты уничтожил видео? Я ничего не понимаю. Ты же ненавидишь меня, моего отца, брата, для чего тебе брать вину на себя?
– Ты меня тоже ненавидишь, однако зачем-то пришла. Считай это мазохизмом. Люблю делать неожиданные поступки, которых от меня никто не ожидает.
– Ясно. Любишь шокировать окружающих?
– Да, но до тебя мне еще далеко.
– Время истекло, – в комнату вернулся конвоир, но Тайманов даже не шевельнулся, продолжая таким же колючим взглядом смотреть на меня. У него щетина отросла, ему очень идёт. Совершенно ненужные мысли посещают мою голову.
– Кстати, как тебе удалось пройти сюда?
– Это все твой отец.
– Я больше, чем удивлен, – брови Тайманова поднялись вверх.
– Я быстро учусь.
– У меня можно научиться только плохому. И приходить тебе все же не стоило, – он разворачивается и уходит.
