взглядом, который не обещает ничего хорошего. Отворачиваюсь от нее и прохожу мимо, в сторону кабинета отца, но даже спиной чувствую, что она продолжает смотреть. Даю себе установку не оборачиваться и целеустремленно следую к кабинету отца. Пару раз ударив в дверь кулаком, весьма не тихо, открываю ее, отец отрывает глаза от документов и смотрит на меня.
– Рита?
– Нам надо поговорить. Есть минутка?
– Да, проходи, – он настороженно смотрит, явно не ожидает от меня ничего хорошего. И он совершенно прав, то, что я собираюсь предложить, ему не понравится. Это не нравится и мне самой. Но отец не оставляет мне выбора.
– Слушаю тебя, – говорит отец, после того, как я расположилась напротив него.
– Я хочу, чтобы с Тайманова сняли все обвинения. Он ни в чем не виноват, и ты это прекрасно знаешь. Ты же прокурор! Ты должен сажать преступников, а не невиновных людей!
– Рита! – отец одарил меня уничижительным взглядом, – если ты пришла говорить об этом, то тебе лучше уйти и не злить меня.
– То есть обвинения с него ты не снимешь? – практически утвердительно спрашиваю я.
– Нет. И обсуждать это больше мы не будем.
– За что, папа? За что ты хочешь так с ним поступить?
– Этот ублюдок влез не в свое дело! И тебя настроил против родного отца! А ты на столько глупа, Рита, что даже этого не понимаешь, – слишком мрачно сказал отец.
– То есть в том, что у тебя шашни на работе виноват Тайманов? Так папа? – притворно спокойно спрашиваю я.
– Уходи, Рита. Ты меня не слышишь!
– Если ты не снимешь с него обвинения, я обо всем расскажу маме, сейчас же!
– Не смей ставить мне ультиматум! Ты еще сопля, чтобы это делать! Я твой отец, это я говорю тебе что делать, и ты должна это выполнять, а не перечить мне.
– Я пробовала поговорить с тобой мирно.
– Мирно? Ты заявилась с требованиями! А когда я сказал, что не выполню их – поставила мне ультиматум! Ты думаешь, рассказав все матери сделаешь лучше – давай валяй! Иди, расскажи ей все, и посмотрим, кто в этой истории пострадает больше всего!
– Какая же ты скотина! Я расскажу все маме! Как бы тяжело мне не было! А ты можешь катиться к своей Марине! И забудь, что у тебя есть дочь! – я рванула к двери.
– Рита, стой!
Я остановилась, но не обернулась.
– Хорошо. Я сниму с него все обвинения. Не говори ничего маме, – устало произнес отец.
– Когда?
– Завтра, раньше не получится, как бы я не старался.
* * *
Отец не обманул. На следующий же день все обвинения с Тайманова сняли, а дело замяли. Теперь я ненавидела Тайманова сильнее прежнего. Из-за его выходки, мне пришлось идти на сделку, которая противоречит всем моим принципам. Это аморально и бездушно. Я торговалась с отцом собственной матерью. Бедная мама, я перед ней так виновата, что не смогу вымолить прощения до конца жизни. А отец…он просто умер
