на своей батарее. Как говорится, поезд ушел – и в том, и в другом смысле.
22 апреля близ Порт-Артура высадился японский десант, а уже 28-го крепость оказалась в блокаде. Теперь японские орудия стреляли по ней ежедневно и довольно часто, а порт-артурские орудия отвечали огнем. Сначала Саша боялся этих обстрелов, прятался в отцовский блиндаж и сидел там, пока не прекращали греметь разрывы снарядов, но вскоре привык и, как и солдаты, уже не обращал на стрельбу особого внимания.
На батарее он пробыл несколько месяцев. А поскольку просто так, ничего не делая, жить на позициях нельзя, то скоро он принял на себя обязанности помощника командира батареи. Мальчик не только передавал на огневые позиции приказания своего отца, но и проверял правильность установки прицела: солдаты в основном были неграмотны и часто ошибались, а он как кадет имел определенные навыки в артиллерийском деле. Когда же разрывы японских снарядов обрывали линию телефонной связи, Саша, невзирая на обстрел, отважно «бежал по проводу», искал место обрыва и чинил.
Обстановка в осажденной крепости ухудшалась с каждым днем. Не хватало боеприпасов, воды и продовольствия, солдаты погибали не только под вражеским огнем и при отражении японских атак, но также и из-за различных болезней, которые буквально косили гарнизон.
Заболел и был направлен в госпиталь капитан Степанов, так что Саша фактически остался беспризорным. Впрочем, не он один – в крепости были и другие сыновья офицеров, матери которых уехали, а отцы находились в госпитале или погибли. Тогда этим ребятам поручили помогать водовозам при развозке воды по фортам и укреплениям крепости: водопроводов или водоводов не было, и воду по гарнизону развозили по ночам в больших 20-ведерных бочках, укрепленных на телегах. Каждую бочку везла запряжка из двух осликов.
Днем ребята мыли и чистили бочки, доверху заливали их водой, а вечером, когда над осажденной крепостью сгущались сумерки, передавали запряжки солдатам-водовозам, которые расходились по своим маршрутам, а сами дожидались их возвращения. Мальчишкам нужно было также присматривать за осликами: кормить, поить, чистить, запрягать.
Своих длинноухих подопечных Саша назвал громкими именами Варяг и Кореец – в честь русских кораблей, геройски погибших в неравном бою с японцами в первый же день войны. Варяг был здоровее Корейца, но ленив и упрям – если он артачился, его нельзя было сдвинуть с места ни понуканиями, ни лакомствами, ни побоями. Но вскоре Степанов узнал, что когда на ослика плеснешь водой, он сразу же становится покорным и идет, куда велят.
Бои не прекращались, продолжались обстрелы, и количество солдат, оборонявших Порт-Артур, неумолимо сокращалось. Уже через некоторое время ребятам пришлось заменять возниц и уже самим возить воду на передовую. Саше Степанову достался маршрут от батареи Литера «Б» до форта № 2 – длиной около полутора километров. Стреляли японцы или нет, но он каждую ночь вел по этому нелегкому пути своих упрямых
