Когда падали стены… Переустройство мира после 1989 года. Кристина Шпор

      И все-таки Геншер не терял самообладания и преданно защищал политику канцлера. Он подчеркнул, что Германия никогда «не пойдет на это одна», что Федеративная Республика прочно связана с ЕС и ОБСЕ (т.е. с Хельсинкским заключительным актом) и что «совместное развитие двух германских государств» будет вписано во все эти структуры. Он подтвердил Политику ответственности Бонна (Politik der Verantwortung) и то, что ФРГ привержена выполнению заключенных соглашений и, не в последнюю очередь, соглашений о польской границе. Это, сказал он, важно подчеркнуть в свете немецкой «истории, ее геополитического положения и размеров населения». Горбачев дал ему высказаться и затем со злостью повторил, что «10 пунктов» Коля – это полностью «безответственная и грубая политическая ошибка», которая представляет собой ультиматум правительству Восточной Германии; Коль попытался выписать конкретный «внутренний ордер» на ГДР, на суверенное государство. «Даже Гитлер не позволял себе ничего подобного!» – подал голос Шеварднадзе.

      Все еще горячась, Горбачев объявил программу Коля «настоящим реваншизмом», написанной в стиле «обращения к подданным» и объявлявшей не меньше, как «похороны» европейскому процессу. Он продолжал в том же духе: «10 пунктов» – «безответственный план». Немецкая политика – это «сумятица в умах, суматоха». «Немцы эмоциональный народ, но вы и философы. И должны помнить, к чему приводила в прошлом политика без головы».

      Геншер прервал его: «Мы знаем наши исторические ошибки, и мы не намерены их повторять».

      «Вы имели прямое отношение к выработке “восточной политики”. А теперь вы очень многое ставите под угрозу. Я боюсь, не собираетесь ли вы сделать все происходящее предметом своей предвыборной борьбы». Он продолжил критиковать Коля за то, что он «торопится, искусственно подстегивает события, подрывая с таким трудом налаживающийся общеевропейский процесс». Горбачев попробовал и вбить клин между Геншером и Колем: «Мне кажется, г-н Геншер, что о его десяти пунктах вы услышали только из соответствующего выступления в бундестаге». На что Геншер, признав сам факт, ответил: «Да, это так, но это наше внутреннее дело. Мы сами в этом разберемся». Хорошо, согласился Горбачев, но «сами видите, что ваше внутреннее дело задевает всех».

      Советский лидер завершил встречу, протянув что-то вроде оливковой ветви мира: «Не относите все, что мною сказано, на свой личный счет, г-н Геншер. Вы знаете, что мы относимся к вам иначе, чем к другим». Посыл был совершенно ясен: Геншер – не Коль. Министр иностранных дел проглотил это, потому что канцлера тут не было. Горбачев чувствовал себя так, словно Коль его предал. Это был плач по их благоухающему вечеру тогда в июне на берегах Рейна. Теперь, чтобы восстановить эти отношения, нужно было время и немалые усилия490.

      Хотя Горбачев и Советский Союз оставались основной проблемой, Коль и Геншер столкнулись с проблемами и на своем западном фронте. И в Лондоне был

Скачать книгу