искали слова.
– …и не вызывает сомнений тот факт… – диктовал я.
И Аня снова открывала огонь.
– А мои результаты вставили? – приставал Валерочка.
– Слыхали, – сказал Юра, – интеллектуальное убийство! Здорово придумано!
– Ты это к чему? – спросил Шут.
– Так, – сказал Юра. – Весь мир ищет средства от всех болезней, но все усилия мира направлены на разработку универсального оружия. Чувствуете накал! Гонка! Кто кого – разум или дурь, Бог или сатана! Я же вижу, чего стоит нормальному человеку устоять перед такими соблазнами… Я же не слепой. У Агаты Кристи, кстати, вы не поверите, точно такая же идея, не помню в каком романе.
– Это какой-то цугцванг, – бросил Шут.
– Дальше, дальше, – требовала Аня, – Шут, не мешай!
Ай, да Анечка, ай да молодец!
– А меня включили? – Валерочка просто лез без мыла в текст доклада.
Только к утру была одержана победа над лекциями.
– Ура! – крикнула Наталья, и мы тут же всей гурьбой завалились спать. Кто где пристроился: на столах, в старых потертых креслах, кто-то на раскладушке, а Баринов на ватном матраце…
Я пристроился на кушетке. Обняв Анечку…
Глава 17
Теперь-то я понимаю: Жору больше всего на свете интересовала кибернетика. Это было модно в то время, кибернетика только-только врывалась в жизнь. А мы были умны и красивы, и преданы науке. Фантазеры! Мы хотели победить все болезни, вылечить рак, запивая вчерашние сырники остатками пива и засыпая в лаборатории на кафельном полу. Мы потрошили крыс и мышей – Боже мой! – и подвергали их страшным пыткам: травили, топили…
– Не трави душу, – говорит Лена.
– …резали, даже распинали, как Иисуса Христа, пытаясь выведать у Природы ее тонкие тайны. Мы отсекали им головы, как гильотиной, рассекали их сердца и печенки, желудки и селезенки, дикари!
– Рест, перестань, пожалуйста!
– …выдергивали ядра из клеток в попытке добыть ДНК, РНК, всякие там гистоны и протамины… Наши карманы были просто набиты рибосомами и митохондриями, а на зубах ощущалась оскомина от долгого жевания эндоплазматического ретикулума и гликокаликса…
– Тина ваша права, – говорит Лена, – дикари! Я бы тоже…
– Прости нас, Господи, грешных. Сколько мы загубили бедных животных без чьего-либо соизволения, присвоив право распоряжаться их жизнями по своему усмотрению. Палачи, мы считали себя богами.
– Хватит причитать! – говорит Лена.
– Мы верили! Повторяю: мы, живодеры, были преданы науке…
– Живодеры?!
– Ну да!..
Через две недели, прихватив курс моих лекций, в Штаты укатил наш кудрявоголовый голубоглазый парторг.
– Это тот, что из «пиздриков»?
