окно. Учительское окно всё тоже покрыто льдом, но этот лёд чистый, прозрачный, почти не тронутый. Он не расковырян ножом, не истыкан перьями, не пропитан чернильными разводами на всю толщь, например, как твоё окно. В нём нет ни вмурованных кнопок, ни скрепок, ни пуговиц, ни капсюлей от охотничьих патронов. Здесь просто лёд, и он как дополнительное стекло. Учительское окно такое прозрачное потому, что оно находится ближе всех к печке, и, когда та жарко натоплена, лёд сразу подтаивает и от этого осветляется. А талая вода течёт на пол. От сырости половицы под плинтусом подгнивают. Две половицы уже совсем отгнили от стены. На них можно стоять и качаться. Смотреть в окно и качаться.
В тот день, когда ты смотришь в окно, ты чувствуешь именно эту зыбкость под ногами. Ты слишком хорошо знаешь ту длинную тропинку, фактически траншею в снегу, которая внезапно, как в дверь блиндажа, утыкается в дверь засыпанной снегом избы, районной детской библиотеки. По этой траншее возможно идти лишь вперёд – потому что ни выбраться, ни свернуть. И Тобик-дурак мог мчаться только вперёд. И вот ты уже зримо видишь, как Тобик со всей дури врезается в Катю, сбивает её с ног, отпрыгивает назад, и тут же весело возвращается, когда она пытается встать, наскакивает на неё, и ты хорошо себе всё это представляешь: девочку в красном пальто, перепуганную, прижатую к снежному брустверу, и этого здоровяка Тобика с его красным болтающимся языком и тем другим, тоже красным, вылезающим поначалу очень тонко, словно пипетка.
Представив всё это, ты чувствуешь, как кружится голова, поэтому отворачиваешься от окна и смотришь, через весь класс, на противоположную стену. Та дальняя стена огромная и совсем голая. Ни окон, ни дверей, и, естественно, ни школьной доски. На ней находится только полка с керосиновыми лампами на случай отключения света, а выше – портрет какого-то человека в очках, который с явным удовлетворением смотрит на керосиновые лампы, уверенный, что никакой хулиган до них не доберётся, если только не притащит учительский стул. В самом углу стены стоит шкаф. Это ваш обеденный шкаф – с вашими кружками и салфетками, принесёнными из дома для чаепития.
Этот шкаф – второй твой кошмар. Потому что после чаепития и перед возвращением назад в шкаф каждая личная кружка ученика должна быть хорошо прополоскана в ведре, протёрта общим вафельным полотенцем и поставлена на аккуратно сложенную салфетку. Вышитые крестиком салфетки у девочек (у Кати – с красным снегирём), у ребят – отцовские носовые платки. Твой платок…
На перемене вы пьёте чай. Чай в огромном жестяном чайнике приносит школьная техничка прямо из школьного коридора, где она готовит его на большом угловатом реактивно гудящем керогазе. Булочки раздаёт учительница, лично. Получив свою булочку, ты должен положить её на один край салфетки, а другой её край прижать кружкой с чаем. Брать всё это нужно по отдельности и по очереди, иначе салфетка уползёт вниз – так устроена
