эмоции. Даже не произнося ни слова.
Она скользнула взглядом по фейри:
– Разве у тебя нет семьи, которая ждет тебя после службы?
На его лице мелькнула грусть, но он тут же скрыл ее за своей обычной усмешкой.
– Только я, – ответил он и тяжело вздохнул. – Это случилось давно, поэтому не нужно меня жалеть, – добавил он с понимающим взглядом, но тень горя от утраты, пусть и давней, все же омрачило его лицо.
Фейт напряглась:
– Что произошло?
Он опустил ногу и оперся на руки, но не встретился с ней взглядом, а словно погрузился в воспоминания, которые она разбудила. Фейт терпеливо ждала и уже собиралась сменить тему при виде его печального лица, когда Каяс заговорил.
– Я полукровка, – признался он.
Фейт была потрясена. Каяс бросил на нее быстрый взгляд, оценивая реакцию, и она представила себя, сидящую с раскрытым от недоумения ртом, когда увидела, что он немного повеселел.
Но снова нахмурился, пока продолжал:
– Мой отец – фейри, но я никогда его не видел. А мама была человеком, но умерла при родах. Мне повезло, что у акушерки было доброе сердце. Она усыновила меня, вместо того чтобы бросить на произвол ужасной судьбы, которая выпала на долю большинства полукровок.
Несмотря на все, мое детство выдалось не таким уж плохим. У меня были дом и пища, хоть я и рос в изоляции. Она скрывала меня, но время шло, и я мог лишь наблюдать, как она стареет и наконец умирает, старая и немощная, тогда как я даже не повзрослел по меркам фейри.
С тех пор мне приходилось прокладывать путь самому. Тогда я и присоединился к королевской страже, достигнув нужного возраста, чтобы пройти их начальное обучение. Здесь я нашел друзей, семью и сейчас думаю, что, в конце концов, жизнь полукровки может оказаться не такой уж плохой. Понимаешь, воспитавшая меня женщина пыталась внушить, какие трудности меня поджидают за пределами нашего маленького дома.
Лицо Каяса было добрым и светлым, пока он говорил о женщине, вырастившей его, но, когда оно снова стало мрачным, Фейт приготовилась к печальному повороту истории.
Черты его лица стали резкими, и янтарное пламя осветило суровую маску, которую он надел, чтобы пересказать следующий период своей жизни.
– Долгое время многие смотрели на меня так, словно я прокаженный и не достоин находиться в их рядах. Я страдал, вглядываясь в каждую деталь. Я выглядел как фейри, был силен и быстр и никогда не отставал на тренировках, но все равно всегда чувствовал себя слабее по сравнению с ними. И до сих пор иногда чувствую.
Каяс поймал ее пристальный взгляд, его глаза были полны… понимания.
– Кажется, даже в друзьях я видел то, чего они никогда не испытывали, – ненависть и отвращение. Я отличался и уже был готов принять этот факт и смириться с тем, что таким и останусь. Чужим и недостойным. – Он замолчал в нерешительности, слегка нахмурившись. – Думаю, я рассказываю тебе это потому, что знаю, каково это… считать себя никому не нужной обузой, даже близким
