невесомы.Ну сколько можно долю пестовать
и выставлять свои резоны!
Пример однюдь не показательный,
мой милый делатель культуры:
мы жизнь прожили по касательной!
Но не насилуя натуры.
Как чада мировой провинции
(столица – только Град Небесный),
творцы, создатели, провидцы ли —
мы шли гурьбой довольно тесной.
Ваяли тесто песнопения,
месили строчки, словно краски.
И в ком похоронили гения —
сие не требует огласки.
Ты в состоянии паническом
не подставляй свою щеку им!
Мы с Джоном на экуменическом
на съезде пастырском шикуем.
Бесед благих теченье плавное,
и подковерных мнений битва.
И эта Мальта. Да. Но главное —
поверь мне! – общая молитва.
Когда звучит благословляющий
канон издревле благодатный,
стоит над миром столб сияющий,
немеркнущий и незакатный.
Как ни пытаются облечь его,
как ни кроят на все фасоны…
Мы языка не знаем птичьего,
но и они с небес пасомы!
Молить Всевышнего о милости —
предвечным, бессловесным стоном…
Но я уже заговорилась. И —
прощай.
Varvara Superstone
Третий комментарий
(2000 год, Кент)
Когда летит сырой английский ветер
укутывая листьями погост,
кольцо в двери стучит – как красный петел,
прозрачный призрак или поздний гость.
Ведьмует тьма на чердаках пустых.
Джон на вечерне в храме Всех Святых —
в пустующем намоленном соборе…
Лишь пономарь гундит, молитве вторя.
А в доме свет и шум, и колготня:
там без гостей ни ночи нет, ни дня.
Дом освещен с фасада и с торца.
Лишь час от Букингемского дворца —
от Лондона рукой подать до Вари.
Она и рада всякой Божьей твари.
Ученый друг, жилец лабораторий,
сегодня у камина тараторил:
путь в Кембридж из России не далек!
Растравит Джон в камине уголек,
пытаясь и понять, и ухватить
беседы русской травленую нить.
Здесь, в графстве Кент, недавно был в гостях
политик Икс, на малых скоростях
бредущий к президентскому престолу.
Варвара опускала очи долу:
всегда чуралась власти и «структур».
Политик был любителем котурн,
он бредил Бонапартом и Нероном.
И волновался, и дышал неровно,
поскольку рвался он – из грязи в князи.
Он явно слышал про большие связи,
по линии ирландского родства:
наружу вылезал из естества!
От этой человечьей мелюзги
порой ни света не видать, ни зги!
Политик знатным слыл амикошоном.
Но номер не прошел с невозмутимым Джоном.
Британский дом – как крепость и оплот,
в
