я не против, – неопределенно пробормотал Лев.
Сейчас он не мог знать, как сильно изменится его жизнь. Повернется в другую сторону на этой засранной гусями площадке перед магазином. С этого самого времени.
Сидящий рядом мужик вдруг бросил окурок и сказал:
– Тут самое главное – не бояться! Никогда. Ни богов, ни чертей! Здесь никто никого не боится.
– И не воровать, не грабить, не паразитировать на людском горе, – послышался еще один голос.
– Вы, вроде, приморских партизан? – спросил Лев.
– Да мало похожи, – ответил Эдуардыч. – Мы ничего не боимся, но при этом не такие дураки, как приморские партизаны. Чтоб штурмом посты ГАИ брать, а потом по лесам прятаться. Наш бунт осмысленный и с разбором. Следов мы не оставляем. И ментам тоже это нравится, они следов не любят. Мы не банда, – продолжил разговор Эдуардыч. – Мы орден, как в древности. Видел наш девиз над воротами? Pro domo sua. В защиту своего дома. Со всеми атрибутами. Братья-рыцари, командоры, приор, маршал. И наш основатель, великий магистр, он же гроссмейстер есть. Только его никто никогда не видел, он толи в Южной Америке толи еще где-то живет. В Эквадоре либо Либерии. Оттуда рулит.
– А эти таджики тоже рыцари? – Лев кивнул на нескольких, сидящих под ивой на берегу, таджиков, вокруг канистры пива, с неизменной здесь, похоже, копченой рыбой.
– Да они никто. А скоро их, вообще, здесь не будет. На днях многое здесь изменится, реорганизация у нас. Вот решится одна большая проблема, с деньгами.
– С деньгами проблемы всегда большие. Не хватает?
– Наоборот, слишком их много, – загадочно ответил Эдуардыч. – Деньги, деньги, дребеденьги… Ну, если согласен к нам в орден, то ты с этого мгновения уже брат-оруженосец. Для начала.
Лев недолго подумал и кивнул.
– Ну и хорошо, – Эдуардыч одобрительно хлопнул его рукой по плечу.
Потом куда-то засобирался и ушел. Лев долго еще сидел на этой скамье, потом бесцельно ходил по деревне. Эдуардыч исчез, не позаботившись о его быте. Непонятно, где Лев будет жить, что есть и, вообще, непонятно, что ему делать.
Уже темнело. Пробравшись между сетями, Лев встал на берегу пруда невдалеке от босого рыбака, будто навеки поставленного сюда. Кажется, тот не знал, что есть рыбу на рыбалке – плохая примета. У воды стоял кувшин с пивом и на нем по-местному огромный бутерброд с копченым угрем, из половины батона.
Рыбак стоял, молча. Стоял, стоял, а вот поймал рыбу. Та мелькнула высоко вверху, будто серебристая птица, а потом забилась на берегу. Чуть прихрамывая, подволакивая ногу, босой шагнул в сторону, к ведру. Кажется, Лев видел того, узнал по походке. Может, это на него он смотрел со своего балкона во дворе? Вроде, нет.
– А я тебя видал, – сказал Лев, когда рыба шлепнулась в ведро. – Ты гаражи взрываешь. А меня в орден сегодня взяли. Оруженосцем.
– Да я знаю. В деревне все про всех знают, пусть эта деревня
