style="font-size:15px;"> Шпиономания сейчас очень даже развита, захлестывает с головой все карательные и партийные органы.
Я же сказал Берии, что могу видеть невидимое, то есть обучен этому делу.
Вещи из мешка мне все отдали, кроме листов бумаги и камней лечебных.
С камнями понятно, это вещи совсем не обозначающие свой статус, для чего они собственно мне нужны. Могут быть замаскированными передатчиками или оружием из будущего, да и вообще всем чем угодно.
Я пока их назначение не открываю, впрочем меня и не спрашивают. Наверно в каком-нибудь техническом вузе пытаются что-то с ними понять. Еще ушатают мне артефакты, поэтому я попросил с ними ничего серьезного не творить:
– В соляную кислоту не бросать, сверхвысоким или сверхнизким температурам не подвергать. Не пытаться разрезать или еще чего, излучением не светить. Вещи это очень нужные для меня и всех высокопоставленных товарищей. Если их испортят, тогда виновные вместе с семьями и всей родней поедут в самые далекие северные лагеря без права переписки и возвращения.
– Да, и бумажные листы эти тоже не стоит подвергать лабораторным опытам, они необходимы для дела. Пропадет на них информация, виновные присоединятся навсегда к лагерной пыли. Это я вам обещаю, – так я и передал первым делом через своих охранников мои предупреждения наверх.
Лучше так сразу заявить, чтобы понимали ценность предметов непонятного назначения, чем потом узнать, что необходимые мне в новой жизни предметы непоправимо испорчены.
Ну, в микроскопы посмотрят, взвесят и пощупают как следует и все, наверно на большее не рискнут. Я так искренне надеюсь конечно, кто их сейчас перепуганных дураков знает.
Раздражает такая полная зависимость меня, честно говоря, весьма сильно.
Ничего, основные даты главных событий я помню, разная мелочевка не так важна. Да и здоровье не стоит так уж поправлять даже товарищу Сталину. Это счастье он еще в моих глазах заслужить должен.
Однако после завтрака на третий день приехал новый товарищ, скомандовал что-то им конвоирам, меня посадили в машину и повезли дальше. Через пол часа я оказался на аэродроме, где и был посажен в грузовой, как видно, военный самолет. Вот летать очень бы не хотелось, честно говоря, однако деваться мне некуда.
Позади кабины пилотов нашлась еще одна каюта с шестью вполне себе комфортабельными креслами.
Сейчас время такое, летать по стране беспрепятственно могут только партийные и хозяйственные руководители, поэтому и позаботились о каком-то комфорте пассажиров. Чтобы не на боковой скамеечке турбулентность и воздушные ямы переносить.
Еще через час появился сам Лаврентий Берия с двумя охранниками и одним помощником, после чего моих отпустили.
Еще долго заносили всякие корзины и свертки в салон, с многочисленными подарками и гостинцами из прекрасной грузинской земли летит в Москву товарищ Берия.
Только успел
