Стюарт.
Я посмотрела Уоррену прямо в глаза и медленно встала.
– Дай мне пройти.
Сидевший позади меня Саймон резко встал, наклонился вперед и схватил меня за шею. Уоррен стиснул мою руку, стащил меня с сиденья и повлек в заднюю часть автобуса. Затем Саймон подошел ко мне сзади. Одной рукой он, как и прежде, держал меня за шею, а другой крепко обхватил талию. Я ударила ногой назад, поняла, что куда-то попала, услышав крик и ругань в ответ. Я нанесла еще один удар ногой, в то же время пытаясь отцепиться от Уоррена. Помню, что меня толкали и тянули на длинное сиденье в задней части автобуса, а Уоррен силой прижимал меня к полу всем своим телом.
Должно быть, я кричала, потому что Стюарт велел мне заткнуться и засунул мне в рот носовой платок. С меня сбросили туфли, но я продолжала бороться и пинаться. Я не помню, что именно говорили вокруг, и я утратила ясный разум – просто происходило слишком много всего.
У меня было такое чувство, будто я сражалась за свою жизнь, но спасти меня мог только мозг, потому что мои руки, ноги и голову удерживали. Я перебирала все свои возможности. Если бы я продолжала бороться, то они могли бы причинить мне больше вреда. Если бы я не боролась, они могли бы подумать, что я сдалась и, как следствие, согласилась на секс. Если бы я обмякла, они бы подумали, что я потеряла сознание, и отпустили бы меня. Может, я могла бы сымитировать припадок… Жаль, что у меня тогда не было месячных, это бы наверняка оттолкнуло их.
Уоррен сорвал с меня нижнее белье и навалился сверху, глядя мне прямо в глаза. Его лицо было так близко к моему, что я чувствовала запах пива в его дыхании. Я посмотрела прямо на него в ответ. Я хотела, чтобы он навсегда запомнил, что сотворил и что я, девушка под ним, засвидетельствовала каждую минуту этого. Как бы мне ни хотелось закрыть глаза и не видеть того, что в любом случае произойдет дальше, я заставила себя этого не сделать. Мой разум кричал: «СМОТРИ НА МЕНЯ! СМОТРИ НА МЕНЯ! СМОТРИ НА МЕНЯ!»
Я помню боль. Платок забивал рот, из-за него казалось, будто туда набили песка, и я думала, что задохнусь. Одну из моих ног держали, другую прижимали к спинке сиденья. Я обмякла.
Туман. Серый туман. Черный туман. Красный туман.
Мои глаза оставались открыты, но я не могла сосредоточиться. Просто лица, сверлившие меня взглядом, искаженные эмоциями, которые я не могла понять. Похоть, ненависть, контроль, а может, даже утрата контроля?
Помню свои слезы: их было так много, что мое лицо с одной стороны было полностью мокрым. Я чувствовала, будто меня разрывают на части. Кто-то повторял: «ДАВАЙ, чувак, ДАВАЙ!» Уоррен рухнул и оторвался от меня, и вокруг воцарился сильный омерзительный запах. Между ног у меня было мокро. Я потеряла всякое ощущение времени.
Все трое встали, игнорируя меня. Саймон вытащил носовой платок у меня изо рта, а затем я осталась одна. Я слышала, как дверь автобуса открылась и закрылась, после чего наступила глухая тишина.
Оставшаяся часть той ночи и следующего дня для меня подобны разбитому пазлу, кусочки которого вразброс
