абориген вполне мог заметить их с огородов. Оставалось надеяться на то, что Марина знает, что делает.
Пугая вышедших на вечернюю гулянку котов, Лиза подошла к шигазинскому отелю. Закат над поселком пламенел пожаром. А воздух был чист и прозрачен, такого воздуха в больших городах не бывает. Любопытные старушки большей частью попрятались по домам, и чужих взглядов стало куда меньше. Зато где-то громко исполнялись народные песни с гиканьем и притопом.
Около гостиницы кто-то отчетливо шебаршился в кустах.
– Коллега? – окликнула Лиза.
– Тут я, – отозвался из сирени Николай. – Придется опять через окно лезть, Баба Рая ни в какую меня пускать не хочет. Придирается, что в паспорте печать о регистрации нечеткая. Вот ведь…
– Ну, в окно, так в окно, – усмехнулась Лиза. – Погоди, открою.
Баба Рая покачала головой. И почему это она делает каждый раз, завидев Лизу?
– Ты, девка, поздно-то не гуляй, – проворчала администраторша, не прекращая орудовать спицами. – Маньяк у нас тут завелся, так что сторожиться надо.
– Маньяк? – в голосе Лизы прозвучало одновременно удивление и сомнение.
– А что, у нас все, как у людей, – со странной гордостью парировала баба Рая и, перевернув книгу, лежавшую перед ней на столе, потыкала пальцем в картинку на обложке. На ней мужик с противной мордой выглядывал из-за забора, провожая горящим взглядом женский силуэт в светлой шубке. – Панюшкин с ног сбился, отлавливая. Настоящий маньяк! У Кольки своего спроси, если мне не веришь.
– Хорошо, спрошу, – кивнула Лиза головой и улыбнулась. – Когда увижу его.
– Ага, ага, – ехидно протянула баба Рая. Не иначе, засекла в кустах "вражьего агента".
На вопрос о маньяке, вскарабкавшийся и усевшийся на подоконнике Николай вначале отвел глаза. Потом уныло вздохнул:
– Любит у нас население преувеличивать. До настоящего маньяка нашему придурку ещё расти и расти.
– А если понятнее? – не отставала Лиза.
– Ну, настоящий маньяк он вроде как убивать должен, как Джек-Потрошитель. А наш…
Из краткого Колиного рассказа следовало, что шигазинский маньяк орудовал в поселке с прошлого года. Вначале пугал девчонок, возвращавшихся поздно вечером с дискотеки, выскакивая из-под моста в темноте и демонстрируя им голый зад и прочие части тела. Потом прошел слух, что одну из них подкараулил-таки и изнасиловал. Правда, сама девушка и так слыла особой не слишком тяжелого поведения, да и о поругании чести в милицию заявлять не стала. Кое-кто даже заподозрил Таньку – так звали потерпевшую – в том, что она сама же маньяка и совратила, дабы завоевать популярность. Или выдумала все.
Версия была не лишена оснований, потому что некоторое время Танька слыла местной звездой и ходила со скорбным ликом обесчещенной добродетели. Так что когда маньяк напал на следующую жертву, скепсиса у шигазинцев было много. Правда, на этот раз налицо были синяки на руках и лице,
