Идэн свою рубашку и стал её выжимать. Они, неотрывно, смотрели друг на друга и улыбались, довольные и счастливые.
Голос отца привёл их в чувства. Первым – это осознал Ауст. Беспорядочные мысли вновь за будоражили в голове Идэн. Лицо покраснело. Повторный окрик заставил её отозваться, только возгласа не последовало – порыв так и застыл, не вырвавшись с её уст. Она улыбнулась, сражённая своим бессилием. Ауст улыбнулся ей в след, прекрасно понимая состояние любимой.
– Иди, – посоветовал он. – Я приду позже.
Лишь на третий окрик отца она отозвалась.
Девушка сбежала с палубы по трапу и по дорожке направилась к дому, пытаясь на ходу что-то петь, чтобы скрыть своё волнение. Только, как она не старалась, песня не получалась – голос не слушался, но Идэн не останавливалась. Со стороны – это выглядело нелепо, однако отец не подал вида.
– Сколько можно работать?!! – похвалил «Курчавая Голова». – А где Ауст?
– Не зная, – ответила дочь и ещё – больше покраснела.
Из ложбинок, после столь сильного, проливного дождя, подымался туман. Промозглость от чрезмерной влажности пробежала по телу прохладой, плечи Идэн задрожали, а сердце, вновь, начало колотиться.
Смятение не покидало её, а наоборот – бурный поток ощущений нарастал, и от этого, ей становилось, ещё неудобней. В ушах шумело. Голова кружилась. Перед глазами медленно плыли, какие-то мельтешащие точки, опускаясь до определённой черты, они вспрыгивали вверх и опять начинали ползти – до той же самой черты. Она молча шла рядом с отцом. Он ей что-то рассказывал. По крайней мере, у него открывался рот и шевелились губы, но она не слышала его – слова-признания Ауста заполнили всё её внутреннее пространство.
– Я тебя люблю!!! Я тебя люблю!!! – слышала она и ничего другого.
Сославшись на усталость, дочь стала подниматься к себе, пожелав отцу: «Спокойной ночи».
– Люблю! Люблю! – пульсирующие удары били по вискам и точно эхо, разносили эти звучания по телу. Они звучали, не стихая – точно набат, призывающий на тушение пожара, но она не хотела тушить, этот пожар.
– Люблю! Люблю! – опьяняло её – всё больше и больше.
Это разбушевавшееся пламя, как вихрь, как ураган уносило Идэн из прошлой жизни; точно лавина, с которой бесполезно бороться – она всё сметает на своём пути. Так и Ауст, словно лавина, схватил её и закружил в своих объятиях. Закружил её, словно соломинку в водовороте счастья.
– И нет смысла этому счастью противиться! Идэн Форсет рада быть, этой счастливой соломинкой!!! – заключила девушка.
– Это судьба! – решила она. Далёкий раскат грома, уходящей грозы подтвердил это.
– Такого ощущения у неё ещё не было!.. Может потому, что Хальв, не говорил ей такого? – подумала Форсет, но, тут же, отогнала эту мысль. Набежавшая мысль о Хальве, показалась ей, какой-то не естественной и нелепой. Ей показалось, что – думая о Ирвинге –
