запросто мелькают фамилии, которые я читаю только в газетных передовицах о внешней и внутренней политике страны. Он носит очки в тонкой золочёной оправе, а когда надевает костюм с белой рубашкой и берёт свой чемоданчик-дипломат, даже я, заслуженный директор, понимаю, что Егор уже никакой не Егор, а Георгий и если ему уже сейчас предложат стать министром в каком-нибудь важном министерстве, то он откажется разве что из скромности, согласившись, впрочем, на должность заместителя министра, что для его лет тоже ответственно. Но конечно, для меня он всё равно был и останется Егором, как и Василий Валерьевич – Васей, так как с Васей мы дружим, а Егор так и вообще мой сын независимо от будущих должностей и званий, стало быть, я имею полное право называть их так, как мне удобнее.
Второго сына зовут Артемий, ему сейчас пятнадцать лет. Он, как и его старший брат, учится на золотую медаль, играет на электрогитаре, собирается поступать в медицинский университет и дружит с хорошенькой девушкой, чьё имя никому не называет (правда, мне по секрету сказал, но если я напишу его здесь, то Артемий, пожалуй, как-нибудь мне потом коварно отомстит, нимало не смущаясь, что я всё-таки являюсь Артемию не кем-то, а родным и, более того, любящим отцом). Вот такой у него уровень хладнокровия, что, безусловно, полезно для будущего медика, а возможно, даже и хирурга. Артемий не имеет такого каскада имён, как Георгий, поэтому для меня он Тёма или Артём, а у себя в школе – Артём или Артемий.
В общем, моим сыновьям, серьёзно занятым учёбой, корсарить и авантюрничать, собственно, было некогда, поэтому их практическое знание мира до прошлого года было ограничено Москвой, Санкт-Петербургом, поездками к бабушкам и дедушкам в Воронеж и на моря – Чёрное и Азовское. Конечно, я ездил с ними на черноморское побережье или в какие-нибудь небольшого размера горы (правда, с Георгием и моим папой мы как-то забрались на высоту почти четырёх тысяч метров на Эльбрус, но, строго говоря, забирались мы туда не сами, а поднимались на различных канатно-кресельных штуках, что, честно сказать, настоящим забиранием не считается, хотя вид сверху был очень впечатляющий). В общем, мы время от времени посещали те или иные интересные места, пару раз они летали с мамой на пляжный отдых в Турцию и каждое лето ездили на десять дней в лагерь около быстрой горной реки, где жили в весьма спартанских условиях, да и Москва с Петербургом далеко не последние города, а Егор когда-то побывал в парижском «Диснейленде» и в нескольких европейских странах, но, положа руку на сердце, катание на американских или водных горках или лежание в шезлонгах под южным солнцем не сделают из отличников авантюристов-путешественников.
Помимо учёбы Егор занимался когда-то тхеквондо и пробежал, загоревшись моим примером, настоящий полумарафон, а это 21 километр. Артём больше любит ходить в зал и выжимать там штангу, однако спорт – это спорт, а корсарничанье – это корсарничанье. В общем, я понимал, что учёба в их возрасте превыше всего (скажу честно – в школе я не получил не то что золотую
