на некоторые противоречия, скажем, спать на мокрой после дождя траве не совсем уютно, да и выглядели граждане довольно трезво… объяснение казалось простым, логичным, и, главное, разрешало ему спокойно продолжать заниматься своим делом, за которое ему выдали аванс и неплохо заплатят по завершении. А совать свой нос в чужие дела, да еще задарма… нет, это не его стиль!
Так решила его голова, однако ноги распорядились по-другому и понесли его к ближайшему телефону-автомату.
– Привет, Толич. Я на секунду отвлеку тебя.
– Передумал? – обрадовано воскликнул Зосимов.
– Нет, извини. В дворцовом парке какая-то неточная компания. Один в кустах лежит, другой нож вытирает. Кажется, криминал. Кто сегодня дежурный следователь?
– Ну, я, – кисло сказал Зосимов. – И что ты хочешь?
– Пошли кого-нибудь из ментов проверить.
– Оно тебе надо? Раз в неделю администрация парка субботники проводит. Найдут, пошлют телефонограмму.
– И потом «из-за выраженных гнилостных изменений причину смерти установить не удалось», да?
– Да… но это не в мое дежурство.
– А распишут дело тебе, помяни мое слово. Ладно, петух прокукарекал, а солнце может не вставать. Я гражданский долг исполнил: просигнализировал в правоохранительные органы. Пока, тороплюсь.
– Может, все-таки зайдешь? Обещал расплатиться…
– Не сейчас. Проблемку одну решить надо.
– Давай, решай, – разочарованно отозвался Толич.
«Я дойду когда-нибудь до больницы?» – спросил себя Иван Петрович, вешая трубку.
Как оказалось впоследствии, это был вовсе не риторический вопрос. Тонкие черные пальцы стиснули язычок пламени последнего светильника, и тот погас, выбросив струйку дыма. Вокруг Шмыги окончательно стемнело, и голодные тени увидели его.
– Иван Петрович! – окликнул детектива пьяный женский голос. – Вы меня не узнаете?
Дорогу перегородила тонкая в талии высокая девица с коротко стрижеными волосами. От нее несло водкой вперемешку с острым запахом мятной жвачки.
– Бабаян? – остановился удивленный Иван Петрович.
Ирина Бабаян в прошлом году проходила у него по уголовному делу свидетелем. К сожалению, свидетелем. Ее сожитель зарезал хозяйку квартиры, где они снимали комнату. Шмыга копал под Ирину, будучи уверен в том, что она помогала возлюбленному, однако доказательств на нее собрать не смог. Когда-то он очень хотел ее видеть, но на шконке следственного изолятора.
Если утверждать, что пьяному море по колено, то она была пьяна настолько, что даже Марианская впадина была бы сейчас ниже ее смуглых, исцарапанных, как у девчонки, коленок. Лицо от непонятного возбуждения горело красными пятнами.
– Иван Петрович, – подмигнула она ему. – А ведь тогда у вас не получилось?
– Мне некогда, –
