Спящей, – терпеливо и осторожно продолжил я. – Мы прибыли на Острова днём. Ночью Спящая прибыла к нам на лодке.
– Не на крыльях? Зачем ей лодка? – спросил один из сидящих сверху.
От вопроса я опешил. Разве они уже не поверили мне?
– Видимо, её крылья были слабы: она едва передвигалась, и мы помогли ей добраться до статуи.
– Это похоже на правду, – признал птиц. – Особенно учитывая, что Спящая умирала. Продолжай.
– Она попросила, чтобы я помог ей присесть у могилы её безответной любви, Нидахасая.
Птицелюди сверху забурчали. Я что-то не так сказал?
– Откуда ты знаешь про Нидахасая? Кто тебе рассказал о нём?! – вспушился ещё один птиц.
О Дьявол… Я тихо вздохнул, едва сдерживая иную реакцию. Ведь про Нидахасая рассказал мне Муракара, а я ему пообещал молчать о нашем разговоре. И сейчас Муракара застыл как статуя.
Надо что-то придумать… Срочно… Идея!
– Когда мы были в хижине мастера, мы находили записи о сборке крыльев от его лица, – пояснил я. – Там он рассказывал о себе, но не очень много. А о любви упомянула сама Спящая.
Краем уха я услышал, как Муракара выдохнул.
– Пускай продолжает, – оборвал затянувшуюся паузу Дьяус.
– Спящая… просила прощения перед миром за то, что сделала с ним.
И в этот раз я, кажется, просчитался слишком сильно: зал взбудоражился так, что, казалось, меня снесёт его возмущениями. Заговорили все: от мала до велика, от толпы внизу до властей наверху.
Дьяус молчал. Спустя время он частично успокоил зал взмахом руки и ледяным тоном спросил:
– С чего бы ей просить прощения за то, что она отдала приказ спасти наш народ? С чего бы ей просить прощения перед некрылатыми, которые принесли нам лишь страдания?
Я опустил голову, в страхе понимая, что не знаю ответ на этот вопрос. В голову приходила история о том, как некрылатые помогли свергнуть тиранию на Островах, но её рассказал Муракара, а я больше не могу его подставлять. А о милосердии Спящей не может быть и речи: её приближённые явно другого о ней мнения.
– Я не знаю, – признался я. – Прошу прощения…
– Достаточно, – прервал меня Дьяус, раздражённо отмахиваясь. – Воины, уведите его.
Потихоньку те стали собираться вокруг нас. Они не стали срываться: я даже не сопротивлялся, а друзья, понимавшие своё положение, не стали ослушиваться. Сторожа Чумных не тронули. Пока нас связывали, Дьяус лишь бесстрастно продолжил свою речь:
– К сожалению, у нас есть и другие плохие новости, – проговорил он так, словно моего слушания и вовсе не было. – Посланник, много лет передававший нашу волю на Агнанеи, был заражён чумой. А значит, мы тоже в опасности.
Звуки стали громче: толпа, кажется, вот-вот запаникует. Но Дьяус вновь взмахнул рукой, и ей пришлось стихнуть.
– Я молюсь
