Через два часа в его руках был небольшой листок серой дешевой бумаги, на котором четким почерком было написано всего две строчки
– сделка оформлена 12 августа 1769 года,
– Селиванов Сергей Семенович, умер 12 августа 1769 года.
Вторую половину дня Скотт потратил на визиты и вернулся домой поздно вечером, уставший, но довольный. Теперь он был готов к предстоящей встрече с Забелиным.
Встреча, по уже заведенной традиции состоялась в трактире Демута.
Когда официант принес заказ, Скотт разлил коньяк и предложил тост:
– Мистер Забелин, по старому русскому обычаю предлагаю выпить за нашу встречу.
– Взаимно, мистер Скотт.
После того, как бокалы опустели, Скотт внес предложение:
– Мистер Забелин, я никак не могу привыкнуть к манере русских вести деловые разговоры во время еды. Разговоры сильно влияют на аппетит, а иногда вообще отбиваю его. Вы не против, если мы сначала поужинаем, а уже потом обсудим, интересующие нас вопросы?
– Никаких возражений с моей стороны, мистер Скотт.
Ужин прошел в полном молчании. Только после того, как официант убрал посуду и подал кофе Ричард Скотт, решил начать разговор:
– Мистер Забелин, вы помните нашу последнюю встречу?
– Собственно говоря, я бы назвал это консультацией.
– Не важно, как это расценить и назвать, важно, что вы обратились именно ко мне. Это значит, что вы мне доверяете.
– В противном случае, я бы к вам не обратился мистер Скотт. Вы опытный ювелир и пользуетесь заслуженным уважением высших сановников Петербурга.
– Значит, моя консультация вам помогла?
– С моей стороны было бы глупо это отрицать. Именно на основе вашей оценки этих камней мы и заключили договор с Екатеринбургской школой. Я предлагал вам деньги за консультацию, но вы отказались
– Я это помню, мистер Забелин. Речь идет не о деньгах, речь идет о доверии.
– Доверие вещь хорошая, мистер Скотт, но я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать?
– Речь пойдет как раз об этой школе.
– Чем скромная российская школа могла заинтересовать столь солидного ювелира, как Ричард Скотт?
– Берите выше, мистер Забелин. Эта школа заинтересовала не меня лично, а моих хозяев в Лондоне, руководство ювелирного дома «Alice».
– Насколько я помню, два года назад вы лично доказывали мне бесперспективность этой школы и ее деятельности, а сейчас ваши шефы в Англии, вдруг проявляют к ней интерес. Согласитесь, мистер Скотт, что это немного странно. Должно быть, случилось что-то серьезное, что заставило вас поменять свои взгляды.
– Сейчас объясню, мистер Забелин. Вам известно, куда идут камни с Екатеринбургской школы?
– Да, в Амстердам.
– Совершенно верно, покупатель – фирма Эдвина ванн Дейка. А вам известен общий объем продаж?
– Если я не ошибаюсь, сто пятьдесят тысяч серебряных рублей в год.
– Эта
