худущая Фантик? – Я фыркнула. Не его забота.
– Отчего фырчишь то? Фырчит она! С характером значится. Слухай, девонька, домовой я! Дух дома значит. Петро звать. Представили. К тебе! К характерной. Вот уж… а что теперь то… теперь то шо… Дела делать будем. Тебе как погляжу без семьи, девонька, не выжить. Да, как и мне… – Я молча следила за ним. Он летал из стороны в сторону. То поднимал пухлые ручки, то опускал.
– Чего молчишь то, чего молчишь? Немая в добавок?
– Как погляжу вы сами прекрасно справляетесь. В собеседнике не нуждаетесь. Да и как эту семью найти! Было бы так легко… И не нужно мне вообще-то!
– О, говорящая! Так отчего не легко, когда Петро рядом! А семья каждому, девонька, нужна. Большая, маленькая… Каждому свое.
Обманутые ожидания
Минуло две недели. Зима полностью вступила в свои права. Первая на моем веку.
Мне удалось найти подходящее место. Теплый, сухой подвал, с маленьким треснувшим окошком, под самой крышей. Поначалу я очень боялась, что это место опять отберут. Оно было чудесным, и могло вместить не одну кошачью семью. Тем не менее коты будто не замечали его, проходя мимо. На мое удивление Петро лишь ухмылялся.
– Дык, своих беречь надо. Намоталась погляжу. А ты не расслабляйся. Вес набирай. Нам еще дом искать. Кто тебя худущую приметит?
С приходом Петро жизнь моя стала более сносней. Поблизости имелось пару магазинов, и одна двуногая, в нелепом колпаке, даже подкармливала, когда было настроение.
Выживать одной трудно, а в состоявшие компании меня не брали. Я была котенком странной кошки, которая дружила с Лялей. Этим разбойником, с которым еще приходилось «считаться». «Что, не научил тебя твой друг, как держаться в стороне от нормальных котов?» С момента их последней вылазки прошло более трех месяцев, и скорее я была рада компании домового, после своего вынужденного одиночества. А со временем стала привыкать к его липучей заботе. Старик грел меня своей длинной бородой. Учил есть не спеша, и грациозно вышагивать перед двуногими. Давал советы, много говорил о семье, и порой напоминал маму, только более ворчливую.
Каждый день Петро уходил, возвращаясь еще более взъерошенным и скрипучим чем обычно.
– Нате, гляньте! Вот прям все заняли! Ля какие высоченные стоят, да не по одному домишке там значиться! Да только облюбовали тута все! Облетел я их, коллег поспрошал. Нет, говорят, Петро место. Умные все! Семейные. С кошками, да домовыми. Ну ничего, ничего, девонька, прорвемся. Время то на исходе, ну ничего… – Он заламывал руки за спину, затем прижимал их к груди, и все причитал, мол пропаду я без семьи.
– Петро, ну разве мы с тобой не стая? Зачем нам вообще сдались эти двуногие! Может ты не знаешь, но эти человеки очень опасный народ. Я не доверяю им больше чем собакам. Ты защищаешь меня от котов, а если тебе все-таки нужна еда, ты не стесняйся, я буду делиться с тобой объедками, а хочешь, могу приносить тебе самых вкусных мышей, для друга не жалко! – Петро побледнел. Казалось он вот-вот исчезнет.
– Как
