паузы спросил я.
– Конечно! – его голос был полон отчаяния. – А тебя нет?
– У тебя девчонка на глазах чуть не умерла, а ты боишься, что кто-то узнает, что мы там были? – я недоумевал, ее безжизненная рука все никак не выходила из моей головы.
– Да фиг с ней, она сама дура, – Санни махнул рукой.
– Да что с тобой такое? – я подошел к нему и, схватив его за плечи, стал трясти. – Ты кто такой и куда дел Санни? А?
Он оттолкнул меня и присел на край журнального столика.
– А что я могу сделать? Чем я ей помогу? Здесь каждый за себя, каждый думает о своей шкуре.
– Зачем тебе вообще все это надо?
– Что это? – он посмотрел на меня.
– Да все это, – я всплеснул руками, – пьяные тусовки, наркотики…
– Да это же круто!
– А что в этом крутого? Я видел, как той девчонке было круто, просто смертельно круто. Зачем ты вообще меня позвал вчера?
– Хотел показать тебе, что такое настоящая жизнь.
– Настоящая жизнь? Ты это называешь настоящей жизнью?
Я был в шоке, что с ним сделали эти полгода?
– Конечно, это весело, интересно, драйв! – он поднялся и подошел ко мне. – Куда интереснее, чем сидеть вечером дома с каким-то дурацким комиксом.
– Он не дурацкий, – сквозь зубы сказал я.
– А нафига ты его рисуешь? – он подошел почти вплотную.
– Потому что мне нравится это делать, – ответил я.
– Так вот и я делаю то, что мне нравится, – он отошел от меня.
– Только я со своими комиксами вряд ли закончу, как та девчонка, – тихо сказал я.
– А мне плевать, – он почти перешел на крик, – мне плевать, что со мной будет. Зато я видел жизнь!
– Жизнь, ага, – горько усмехнулся я.
– Я беру все, что хочу, а ты не можешь даже подойти к ней. Да ты просто неудачник! – бросил он так, словно плюнул мне в лицо.
– Кто бы говорил.
Я схватил куртку и вышел на улицу, остановился на крыльце, пытаясь застегнуть замок, но он не поддавался. Я был вне себя от злости и обиды. Что с ним стало? Мы были лучшими друзьями, мы понимали друг друга без слов, а что теперь? Эта пропасть между нами становилась все больше и больше. Черт! Я дернул замок еще раз и прижал кулак ко рту. Хотелось закричать. И тут я почувствовал его руку на моем плече. Я обернулся. Он стоял босиком на холодном крыльце и смотрел на меня. «Прости», – тихо сказал он. Мы вернулись в дом.
– Мне сложно контролировать себя, – он сел обратно на диван, уперевшись локтями в колени. – Я срываюсь и причиняю боль близким. Но я не хочу этого. Черт!
– Я не обижаюсь на тебя, – сказал я. – Просто я хочу быть частью этой твоей жизни, какой бы она не была. – Я стоял напротив него, засунув руки в карманы куртки. – У меня нет друзей, кроме тебя.
– У меня тоже, – ответил он.
5
В
