страх и стыд парализовал меня, и я густо покраснела, не в силах выговорить ни слова.
Мали резко дернул меня в сторону, будто наша близость ему омерзительна, и он хотел по скорее избавиться от нее. Отошел в сторону.
– Прекрати. – неожиданно резко подала голос Санг.
Демон переключил внимание на девушку, а я, воспользовавшись этим, скользнула в рубку, плотно закрыв за собой дверь.
– Боже, какой ужас. – на полусогнутых ногах я металась по помещению, пытаясь найти небольшой клочок ткани и не придумав ничего лучше, прикрылась бортовым журналом, на мою радость бумажным. – У него совершенно нет сердца. Как так можно?
– У меня действительно нет сердца. – спокойно проговорил Мали, распахнув настежь двери. – Вернее оно есть, но работает ни так у других.
– Выйди! Тебя не учили манерам и элементарной вежливости? – крикнула я, давя слезы и обиду, сжимавших горло.
– Не ты будешь говорить мне о манерах. – спокойно отбил мой выпад демон.
– Что произошло? Последнее, что помню – ванна, удар и темнота. – немного успокоившись, спросила я.
– Тебя выкрали прямо у нас из-под носа. – поморщился он.
– Кто? Зачем кому-то похищать меня?
– Ассасины. – капитан задумался. – С каждым днем становится все интереснее.
– Ассасины? – в ужасе посмотрела я на него. – Они хотели меня убить?
– Поверь, если бы кто-то заказал твою смерть, твое бездыханное тело не нашла бы ни одна первоклассная ищейка. Здесь что-то другое. Ты нужна им живой.
– Кому нужен обычный человек?
– Это мне предстоит узнать.
Я попыталась выйти, воспользовавшись задумчивостью Мали.
– Не так быстро. – мгновенно среагировал он и положил громадную руку мне на плечо. Кожу сразу обдало жаром. – Ты родилась в Венуа? На земле? – переспросил он, осознав, что я не понимаю его.
– Да.
– Замечала что-либо странное в родителях?
– Нет, почему спрашиваешь?
– А в себе? – не унимался демон.
– Что за допрос? Пропусти, мне холодно и плохо. Я на ногах еле стою. – я попыталась пройти, но Мали схватил меня за запястье и мягко отведя подальше от выхода, прищурился.
В первое время ничего не происходило. Его черные, как ночь, глаза, внимательно изучали меня, казалось, заглядывая в самые потаенные уголки разума. Но вскоре в глубине радужки, еле различимой на черном белке, отделяемой от зрачка темно-серой каемкой, заплясали серебристые искры. Кружась и закручиваясь в причудливые узоры, перемещаясь рваными движениями, как это делала серебристая пыль, неотрывно следующая за капитаном, искры разгорались, приближаясь ко мне световыми всполохами. Как под гипнозом, я смотрела на обворожительный танец чувствуя, как меня затягивает, будто трясина. Медленно, но, верно, я погружалась в глубь его глаз, сливаясь воедино, сплетаясь в тонкое кружево
