тобой все эти годы!
Потом вскинул руку:
– В общем, так. Я дам тебе еще, – назвал пятую часть суммы, что он предлагал прежде. – Это достаточно, чтобы ты прожила безбедно остаток лет. А бизнес…
– Твоей девочке? – Маша расхохоталась. – Нет, дорогой. Просто НЕТ.
Он смотрел на нее некоторое время, потом встал и проговорил, прищурившись:
– Смотри, Маша, я ведь буду воевать с тобой. Безжалостно, жестко. И я не пощажу тебя, выгодных предложений не будет больше.
– Ага, давай, – кивнула она и показала в сторону двери.
А мужчина вдруг замер и прищурился. И заговорил пренебрежительно:
– На что ты надеешься? Ты хоть понимаешь своей куриной головой, что тебе понадобятся крутые адвокаты, чтобы бодаться со мной? А здесь никто не возьмется. Где ты их возьмешь?
Обидно было до дрожи, ее всю трясло, но Маша улыбнулась ему в лицо:
– За это не беспокойся. Я уже нашла того, кто за это дело возьмется.
– И кто же это?! – Павел засунул руки в карманы и презрительно хмыкнул.
– Вова Иевлев.
– Что?! – рявкнул он, разом растеряв все свое спокойствие. – Ну-ка повтори!
И резким жестом перехватил ее за руку выше локтя.
– Ты что? Думаешь, он еще помнит тебя? Собралась перед ним раздвинуть ноги, надеешься, что он клюнет на вот такое?
Она одним движением сбросила его руку и показала на дверь.
– Тебе. Пора.
А он не шевельнулся, так и стоял и смотрел на нее волком. Но в этот момент послышался звук отпираемой двери и шаги. На этот раз действительно пришел Коля.
Муж развернулся и пошел к выходу, Маша за ним следом. Чтобы увидеть, как отец с сыном здороваются. Оба рослые, похожие. Крепкое рукопожатие, объятия, как будто ничего не произошло…
Наконец Павел ушел, а сын подошел к ней. Хмурый, лицо серьезное.
– Ма, что ты сказала Наташе, что она собирает вещи? Ты что, правда выгнала ее?
Маша пришла в восторг. Надо же, как четко. Сказать правду и только правду. Но не всю! Получается, что это она злобная тварь, ни за что ни про что обидела и выгнала девочку.
Смотрела на Колю и думала: ведь молодой, красивый, сильный, слава Богу, небедный. Но это, оказывается, не может застраховать о того, что об тебя не вытрут ноги. Потому что ты далеко не такой прожженный, как некоторые. Ну да, конечно, жизнь еще не била.
А ее сын, ее умный и выдержанный мальчик, ждал ответа.
«Нет, не мальчик, – сказала себе Маша. – Мужчина, которого поимели и еще лапши на уши навешали».
Добился Паша своего! Объяснять сыну что к чему все-таки придется ей. И самое смешное, что сын ведь может ее и не услышать.
Она провела ладонью по лицу, стирая эмоции.
– Папа тебе ничего сказал?
– Нет. А что он должен был сказать мне?
Невольный жест,
