охватывала все слои населения независимо от социальной, культурной или образовательной принадлежности.
Шотландия позднего Средневековья представляет собой пример того, как поддерживается и воспроизводится идентичность в донациональном обществе. Будучи интегрированной целостностью, она включала родовое, религиозное, институциональное и другие виды самосознания, но тем не менее именно повседневные практики, как правило, не рефлексируемые теми, кто их порождает и является их носителем, а также не разделяемые на отдельные сферы по отраслям жизни (экономическая, религиозная, политическая, и т. д.), обуславливали процесс конструирования идентичности. Идентичность в этом смысле была не просто арифметической суммой разных самосознаний, но основывалась на традиции взаимоотношений, подвергаемых историческим изменениям. В этом смысле шотландский клан и родство, составлявшее его сердцевину, испытывая на себе новации политической, правовой, религиозной и других сфер, был той традицией, в которой пересекались все отношения. Именно это позволило ему выжить и в новых условиях.
Столь же важен и другой уровень этого процесса. Родство, кланы, а также политические институты позднесредневекового и раннесовременного общества являлись объектом внимания как современных комментаторов, так и последующих шотландских мыслителей, в том числе и живших в эпоху нацие-строительства. В этих институтах традиционного общества интеллектуалы пытались отыскать корни шотландской нации, в современный период воплощенные в традиционной культуре, превращенной зачастую в китч, но напрямую ассоциировавшиеся с шотландским прошлым. Традиция, уже не в качестве повседневной практики, а как история, вновь становилась в центр обретения идентичности, принимавшей национальные формы.
Глава 2
Национальная церковь или церковь нации: формирование протестантской идентичности
«Девятнадцатого августа 1561 года, между семью и восемью часами утра, Мария, королева шотландцев, прибыла из Франции, вдовая, на двух кораблях… Само небо в миг ее прибытия ясно давало понять, что сулит стране возвращение королевы, а именно – горе, боль, тьму и нечестие. На памяти тех, кто живет ныне, небеса впервые были столь темны и оставались таковыми еще два дня; лил проливной дождь, сам воздух пахнул премерзко, а туман пал такой густой и плотный, что нельзя было разглядеть ничего на расстоянии шага от себя. Солнца не видели целых пять дней. Господь послал нам предостережение, но увы – многие из нас ему не вняли»[95] – этими словами Джон Нокс уже a posteriori, по истечении многих драматических месяцев шотландской реформации, описал то, как она начиналась. Однако ее истоки таились гораздо глубже…
1543 год был значимым периодом шотландской истории, временем, наполненным интригами и борьбой за власть. Смерть Джеймса V годом ранее в декабре привела к власти Джеймса Гамильтона, графа Аррана, который был назначен регентом малолетней
