выпустят и придется смотреть работу по телевизору. Или, того хуже, прогонят за ворота, если не спрячемся.
Было странно, что нужно прятаться от кого-то, хитрить.
– Разве мы здесь незаконно? – удивился Аратов.
– В бункере – законно, а вот выходить из него не положено.
Всё же выйдя, они побежали в противоположную от въездных ворот сторону, стараясь, чтобы их не заметили со сторожевой вышки и в перископы бункеров. Цель их была – штабель арматурных прутьев, за которым уже прятались несколько человек.
Вскоре над одним из бункеров подняли красный флажок,
– Готовность – пятнадцать минут, – объяснил Еленский. – Теперь можно не скрываться, за нами уже не побегут: всякое движение запрещено. Вот, убирают последние машины.
От пусковой установки отъехали автомобили – пожарный и несколько специальных, с крытыми кузовами. Последний из них, разворачиваясь, съехал в кювет и застыл, задрав нос. Сопло ракеты смотрело точно на него.
– Вот и задержка, – сказал кто-то возле Аратова. – А ещё спорили…
– Этот случай не входит в статистику, – возразил Еленский. – Внешняя причина.
– А нам всё равно ждать, внешняя она или какая ещё.
– Шофёру-то каково?
Отсутствие машины заметили, очевидно, не сразу: колонна, не задерживаясь, степенно проследовала к воротам и лишь минут через пять оттуда вернулась «коломбина». Вытащить грузовик оказалось быстрым делом; снимать потом трос было, наверно, некогда, и обе машины так и укатили связанными.
Пятнадцать минут давно истекли, но ракета по-прежнему спокойно лежала на стреле установки. Груда арматуры не защищала от ветра, и соседи Аратова, одетые в тёплые, на меху, куртки, энергично топали ногами, толкались, хлопали по бокам руками; ему и подавно неуютно было в демисезонном пальто.
– Часовая задержка пятиминутной готовности, – провозгласил Еленский.
– Брось такие шуточки, – одёрнули его. – Накаркаешь.
– Жаль, нет громкоговорящей связи.
– И буфета.
– Дурацкое положение. Теперь пойдут задержки одна за другой, а мы тут мёрзни да нервничай.
– Напрасно ты не взял валенки у дневального, – обернулся к Игорю Еленский. – Человек помочь хотел.
– Наверно, дадут отбой, – сказали рядом, и Аратов ужаснулся, что ещё раз придётся пройти испытание морозом.
– Так гладко шло…
– Надо было б тебе захватить фляжечку – погреться, – продолжал Еленский. – Как на фронте перед атакой – наркомовские сто грамм.
– Дождались, – произнёс хриплый голос сзади. – Считай секунды.
Ракета бесшумно задирала нос, и Аратов, напрягшись в исступлённом ожидании, моментально забыл о холоде.
Струя жёлтого огня вырвалась из жерла ускорителя. Аратову
