ни у кого не вызывает теплых чувств. К тому ж само руководство не было образцом преданности долгу. Взять хотя бы личный автотранспорт. Далеко не семьдесят девятый год. Очень далеко. Это при окладе в двадцать тысяч карбованцев. А если про недвижимость вспомнить, то совсем грустно…
А может, осадить его, пользуясь моментом? Ночь же Накануне. Ничего за это уже не будет. Сказать, например, как он местный наркотрафик прикрывает. Или бизнес мелкий душит, веля барыгам сдавать деньги на строительство часовенки. А потом со святым отцом табош делят. Десятину церкви, как положено, девяносто процентов себе. И никто не прикопается – церковь отделена от государства.
Нет, некогда… Есть дела поважнее. Да еще Основатель услышит. Хотя он, наверное, и так знает. Поэтому и затеял игру на вылет.
– Посмотрите, не бойтесь. – Он взял у «убойщика» фонарик и осветил мусорный бак. Женщина вскрикнула, несмотря на то что морально готовилась увидеть убитых. Потом заплакала и запричитала:
– Господи, ребенка-то за что? Подонки… Скоты… Что им мальчик сделал?.. Жалко-то как.
Артур взял ее под локоть и отвел в сторону.
– Успокойтесь… Узнали?
Женщина вытерла слезы, потом испуганно прошептала:
– А они… Нам ничего? У нас два сына…
– Ничего. Гарантирую. Не бойтесь… Да и зачем вы им?
– Только я подписывать ничего не буду, ладно?
– Я и не прошу ничего подписывать, – хмуро ответил Артур Юрьевич.
– Хорошо, – женщина еще несколько секунд помолчала, что-то прикидывая, потом согласно кивнула, – как ее звать, не знаю. Но один раз видела. Лицо запоминающееся.
– Где?
– В кафешке. В парке Целинников.
– За памятником?
– Да… Она там официанткой работала. Или со столов убирала… Недели две назад я зашла ливень переждать, зонтик забыла, так она там посуду носила. Я еще подумала – такая симпатичная, а посуду таскает…
– Не всем же моделями быть. Точно она, не ошибаетесь?
– Она… Я ж говорю – приметная.
– А мальчик?
– Не знаю… Сын, видимо… Можно я пойду? Мне к восьми в ларек… Хотя не засну, наверное…
– Идите… Благодарю… Погодите. Сейчас вас будет допрашивать следователь. Не говорите, что узнали ее. Как раз он заставит расписываться.
– Да, да… Не скажу. А вы их точно найдете?
– Мы всех находим. Стопроцентная раскрываемость. «Но девяностопроцентная закрываемость».
Не дожидаясь, пока она скроется в подъезде, Артур знаком подозвал Бонуса:
– Погнали. Есть вариант.
– Не могу. Сейчас главковское начальство едет, надо здесь отсвечивать. Я ж дежурю.
– Ничего, обойдутся без твоих услуг. Тетка ее узнала. Поможешь.
– Лады, я только «убойщика» предупрежу.
