столом молодой сотрудник полиции что-то писал. Рядом склонился огромный мужик в белом халате.
– Расписывайся – и закрываем дело. Сердечный приступ и, слава богу, никакого криминала. – Повернувшись на топот, полицейский удивленно поднял брови: – Вы родственники трупа?
– Какого трупа? – прошептал Филин, чувствуя, как кислая волна подкатывает к горлу. – Я же с Григорием Леонидычем пару часов назад разговаривал.
– Так вы, значит, последний, кто видел почившего? – заинтересовался Филином парень в форме. – Как он себя чувствовал?
– Плохо.
– Ну, значит, все сходится, – обрадовался полицейский, закрывая папку. – Плохо себя чувствовал – раз. Жил один – два. Стало плохо, а стакан воды подать некому. Вот сердце и не выдержало.
Митя неприязненно посмотрел на собеседника, затем бросил взгляд на стол. Блистеры с таблетками, коричневая бутылочка, стакан – и… все.
– А где дневник царя? – ошарашенно спросил он.
– Какого царя? – поднимаясь со стула, спросил полицейский.
– Николая II.
– Я не видел никакого дневника, – полицейский вопросительно посмотрел на мужика в белом халате. Тот недоуменно пожал плечами.
– Если дневника нет, – задумчиво пробормотал Митя, – значит, я не последний, кто видел Григория Леонидыча живым. Он ждал специалиста из музея, который должен был забрать дневник.
– Ну вот и разобрались, – сказал полицейский и широко расставил руки, давая понять, что разговор окончен и всем пора на выход.
Митя растерянно обвел глазами комнату. Присел и осмотрел пространство под столом. Может, дневник упал? Нет. Слой пыли, скомканный носок под диваном и больше ничего. Взгляд рассеянно бродил от вещи к вещи, от фотографии к фотографии… Стоп! Фотография друга, который так расстроился из-за нежелания Нарышева продать дневник… Она же точно стояла на тумбочке. А сейчас нету. Обойдя полицейского, Митя бросился к тумбочке.
– Здесь фотография была, – почти закричал он.
– Здесь до фига фотографий. – Кажется, полицейского начала раздражать Митина активность. Но, взглянув на мальчика, он поджал губы и обратился к мужику в халате: – Ты фотографию видел? Нет? Ну, значит, и не было.
– Как же не было? – От возмущения Митя даже покраснел. – Посмотрите, везде слой пыли, а здесь полоса. Почему? Потому что здесь стояла фотография.
– Может, и стояла, – бесцеремонно схватив Митю за рукав, полицейский вытолкнул его на лестничную клетку, запер дверь и опечатал квартиру.
Где-то внизу хлопнула дверь подъезда, и ребята остались одни.
– Жаль дядю Гришу, – расстроенно шмыгнул носом Иванцов. – Безвредный старичок был.
– Серега, – тихо сказал Филин, – если дневник забрали на экспертизу, то на столе должна была лежать расписка о передаче артефакта. А ее не было.
– Он
