заполнить часть желудка жидкостью, в Турции пришлось отказаться от своей привычки. Даже кулер был не в силах помочь воде из-под крана, выдаваемой за родниковую, замаскировать свое неблаговидное происхождение. Но турки, не садившиеся за стол без напитка и десятков кусков свежего хлеба, были не столь избирательны, поэтому очередь к кулеру протянулась от стола с приборами.
Брезгливо протерев вилку и внешнюю поверхность стакана салфеткой, Саша принялся за еду.
– Лизун, в древней курице самое полезное – кожа, – уминая за обе щеки, доложил патрон. Он всегда ел так, что Лиза едва успевала уследить за движениями ложки. Быстро-быстро, поднос-рот, рейс за рейсом. – Именно поэтому ее так любят мухи. Да-да, те, с зеленым пузиком. Видать, витамины из нее берут.
К горлу его напарницы на скоростном катафалке с гиканьем подкатила тошнота.
– Что плохого я тебе сделала, директруня? – сморщившись, заныла Лиза. – За что ты каждый раз портишь мне аппетит?
– Чего ты вечно пищишь, что попа толстая и целлюлит даже из груди выпирает? Я тебя спасаю от лишних расстройств, только и всего. Благодарности не нужно. Растроганных поцелуев тоже.
– Это потому, что в Турции вкусного хлеба много, а спорт только языку достается.
– Извини, уважаемая десятикратная олимпийская чемпионка во всевозможных видах, забыл тебя об этом предупредить в начале сезона.
– Чемпионка не чемпионка, но зимой пыль на сноуборд не успевает осесть. А летом с друзьями сплавляемся по горным рекам и ходим в походы.
От бурного выяснения отношений их спасло тихое, как и все, что она делала, появление застенчиво улыбающейся Ады с порцией курятины. В отеле девушку не было видно. Она прилежно работала, когда были клиенты, и так же старательно учила турецкий язык, когда парикмахерская пустовала. Не принимала участия в «текстильных игрищах» как, шутя, персонал называл устраиваемые Сашей, Лизой и Седжиль шумные обсуждения очередной ерунды. За недели пребывания на курорте не была замечена ни в интригах, ни в закулисных романах. Поначалу сплетники расстроено разводили руками: никакой от нее эмоциональной прибыли, а сейчас, казалось, и вовсе забыли об ее существовании.
Памятная ночь у моря сблизила Аду с новыми подругами. Даже заносчивая Седжиль становилась тише в ее присутствии, словно перенимала у более зрелой по возрасту и опыту Аделии что-то важное. Умение ладить с людьми и чуткость, которые красят женщину, делают ее способной сосуществовать с партнером. Увы, стоило Седжиль покинуть пространство Ады, как она возвращалась в свою любимую змеиную шкурку.
Саша молча приглядывался к образованному девичьему трио, раздумывая, какие сюрпризы и неприятности преподнесет ему жизнь в лице этой разномастной компании. Но в их вечерние посиделки не вмешивался, ограничиваясь редкими профилактическими беседами. До поры до времени.
Заметив скорость курсирования сашиной ложки, Ада словно мимоходом обронила:
– Почему
