в кафе.
– Ну да! – добавила Татьяна, заглядывая через плечо Марии. – Такую сумму вор бы не выбросил. Там и доллары есть.
– Так он возле кустов лежал или под кустом? – уточнил Лев, беря из рук жены бумажник и разглядывая содержимое.
– В том-то и дело, что глубоко под кустом. Я вон и руку оцарапала… заноз насажала, когда доставала. Колючие, зараза, стебли у шиповника, – энергично выразилась Маша, поднося пальчик к губам.
– М-да, – пробормотал Гуров. – Документы на месте. Это упрощает задачу. Завтра я по своим каналам узнаю номер телефона этого человека и свяжусь с ним, а уж потом поинтересуюсь, как его угораздило. Вот обрадуется… Как его? Жидков… Олег Васильевич…
Глава 2
– Ну, и как эксперимент? – с интересом спросил Крячко, пожимая Гурову руку. – Жертвы? Разрушения?
Лев, по обыкновению удобно сидевший на диване напротив окна, только махнул рукой. Глядя на утреннее солнце, поднимавшееся над крышами высоток Большой Якиманки, он с улыбкой вспоминал вчерашний день, самозабвенное усердие Марии в ее занятиях цветниками вместе с хозяйкой дачи. Чего он добился тем, что вывез жену в гости к Аксаковым? Уменьшил желание жены приобрести дачу или, наоборот, усилил его?
– Ну, что молчишь? – Крячко сел за свой рабочий стол и подпер голову кулаком. – Знаешь, какой у тебя сейчас вид? Как у кота, который вчера добрался до хозяйской сметаны, а теперь нежится от воспоминаний, как от теплого солнышка.
– Если честно, Станислав, – вздохнул Гуров, – то это очень душевное зрелище – женщина, сажающая цветы.
– Как и женщина, идущая по воду, женщина, ведущая коня на водопой, женщина, кормящая грудью ребенка, – начал перечислять Крячко.
– Ну, ну, ну! Понесло тебя. Черт его знает, что я понял за вчерашний день, но ни к какому выводу так и не пришел. Покупать дачу, не покупать дачу? Я же тебе рассказывал, какое у меня начинается нытье дома в марте месяце.
– Главное, что оно в июне прекращается, – напомнил Крячко.
– Вот это единственное, что меня и останавливает. К июню запал у Маши пропадает окончательно, и она начинает мечтать о поездке на море, или в Финляндию, или в Исландию.
– Значит, надо этим переболеть, – пожал плечами Стас и, посмотрев на часы, подскочил в кресле: – Засиделись мы с тобой, пошли, планерка через две минуты начнется.
Под нестройный гомон голосов офицеры занимали места за длинным столом для совещаний в кабинете генерала Орлова. Здоровались друг с другом, кто-то обменивался бумагами, кого-то из молодых офицеров отчитывали тут же у окна за упущения. Гуров подумал, что шум в кабинете перед началом рабочего дня в разные дни недели разный. И уж особенно он отличался в понедельник и в пятницу. В понедельник чувствовалась какая-то обреченность, недовольство. Казалось бы, впереди рабочая неделя, все отдохнули, собранны. Не-ет. Эта собранность и чисто деловой ритм появятся только во вторник,
