тайной лаборатории Брианны.
Затем я подошла к отключённому бойлеру. Он был весь покрыт пылью и явно давно стоял без дела. Выходящие из него трубы были перерезаны, так что протекать он не мог. Но почему тогда кому-то понадобилось мыть тут пол?
Я вгляделась в темноту за бойлером, но ничего не было видно. На брелоке для ключей у меня болтался крошечный фонарик, подаренный папой на прошлое Рождество. Я нашла его в чулке для подарков со всякой прочей мелочовкой. Я включила его и направила в темноту. Всё равно ничего особенного там не обнаружилось…
Хотя… Я присмотрелась получше. Да! Похоже, в стене была дыра! Под таким углом я не могла рассмотреть точно, но с задней стороны на бойлере совершенно не было пыли. Словно бы оттуда, из дыры, кто-то выполз.
Оставался только один вариант. Зажав фонарик в зубах, я подобралась поближе, пригнулась – и очутилась в тесном закутке за бойлером. И там – ровно как я и подозревала – увидела дыру в кирпичной стене, достаточно большую, чтобы в неё мог протиснуться взрослый человек. Посмотрев себе под ноги, на грязный пол, я различила отпечаток ботинка. Тут и в самом деле кто-то недавно был!
Набравшись храбрости, я поползла вперёд. От крошечного фонарика было не много толку, но, поводив лучом вокруг, я смогла разглядеть стены тоннеля. Эх, зря я оставила нормальный фонарик в пещере под Серпентайном!
По мере моего продвижения по тоннелю кирпичные поверхности сменились сперва бетоном, а потом чем-то вроде голой скалы, прорубленной мотыгой или киркой. Непонятно, зачем создавался этот тоннель. Стояла полнейшая тишина. Чуть пригибаясь, я проворно двигалась вперёд.
Метров через тридцать коридор пошёл под уклон. Пройдя чуть дальше, я поняла, что стены начали расступаться. Теперь они снова были выложены кирпичом, а грубо вырубленный проход сменился аккуратно построенным коридором наподобие викторианских канализаций. К моей радости, тут было гораздо чище и суше, чем в канализации.
Я торопилась вперёд, теперь уже выпрямившись в полный рост и выставив перед собой фонарик, точно миниатюрный щит. На то, чтобы полностью освещать путь, силы луча не хватало, поэтому темнота впереди казалась особенно непроглядной и неприветливой. До сих пор меня вёл азарт погони. Теперь же я вдруг осознала, какая я маленькая. Что – или кого – я найду там, внизу?
Я заколебалась. Подумала о папе и о своей уютной комнатке под крышей коттеджа.
И тут во тьме ко мне обратился Эркюль Пуаро.
– Ma chère Agathe, моя дорогая, ты столкнулась с маленькой загадкой, не так ли? Ты же не повернёшь теперь обратно?
И правда: не поверну. Я прибавила шагу.
Ещё двадцать шагов – и коридор стал шире. Здесь тонкий лучик фонарика казался ярче, чем в кирпичной части, потому что стены были выложены белыми керамическими плитками, хоть и грязными, но всё же слегка отражающими свет. Бледную поверхность разбивали полосы тёмных плиток, разобрать их цвет под наслоениями
