сказала я с дружелюбной улыбкой.
Мальчишка был самым обычным. Одет в теплый свитер с высоким горлом и яркую стеганную жилетку. Джинсы на коленях грязные и с дырами. Так сразу и не поймешь, то ли действительно подрал на заборах, то ли так было задумано изначально. Подошва кроссовок перепачкана жирной свежей землей
А лицо… Лицо вроде бы и обычное: подвижный рот, растянутый в улыбке; нос картошкой; всклокоченные волосы торчат черными кудряшками над чистым, высоким лбом. Но вот глаза… Черные-черные… как два уголька… и смотрят настороженно в отличие от улыбающегося рта. Глубоко смотрят и умно… и слишком серьезно для обычного ребенка. Или это у меня опять воображение шалит?
– Здравствуйте, – он рассматривал меня в упор без всякого стеснения. – А вы из города? Приехали воду на анализ взять?
– Да… А ты местный? Живешь тут? Как тебя зовут?
– Так воду недавно брали, в ла-ра-ба…лабораторию. Плохой анализ? Нельзя пить? – мальчишка проигнорировал мои вопросы.
– Не знаю… я из другой лаборатории. Думаю, что, если бы воду нельзя было пить или она содержала вредные для здоровья вещества, колодец бы сразу закрыли. Питьевая вода – это очень серьезно.
– Значит, люди в деревне болеют не из-за нее? А чего тогда?
– Какие люди болеют? – сразу зацепилась я за случайно брошенную фразу.
Мальчик замолчал, будто понял, что сболтнул лишнее, и перестал улыбаться.
– Ну, воду же не просто так брали, – продолжила я расспросы. – Наверняка что-то случилось. Врач должен был приходить, расспрашивать.
– Не знаю, доктора не видел, про анализ мне другие рассказали. У нас тут чужих не любят. Граница рядом, мало ли кто ходит и чего вынюхивает.
– Действительно. С подозрительными людьми стоит держаться настороженно. Но врачи-то чем не угодили? Они же добра хотят. Проводят расследование, чтобы не допустить распространение опасного заболевания…
– А оно опасное? – опять не выдержал и перебил меня мальчик.
– Не знаю. В больнице разберутся. А чтобы быстрее разобрались, врачам надо говорить всю правду. Как есть. А то только хуже будет.
– У нас тут неизвестно еще кому хуже будет… и от чего… – пробормотал мальчик себе под нос и насупился.
– А у вас в семье болеют?
– У нас все здоровы.
– Другие колодцы в деревне есть?
– Общий только этот.
– И что, прям отсюда все ведрами воду домой таскают? Это же неудобно.
– Ну неудобно и что… привыкли уже. Деревня небольшая. Еду приготовить хватит. А так у каждого возле хаты бочка с дождевой есть. И для полива еще трубы летом включают, но ее пить нельзя, только мыться.
– Понятно… – протянула я, хотя на самом деле пока мне ничего понятно не было.
– А ну… и в некоторых домах, особо если баня есть, то скважину долбали, с насосом… чтобы
