что «Спрей» шел правильным курсом в течение последних двадцати четырех часов. Понемногу мое самочувствие улучшалось, но я был еще очень слаб и не мог отдать рифы ни в этот день, ни в следующую ночь, хотя ветер утих; я просто разложил мою мокрую одежду на солнце, а сам лег спать. Как думаете, кто мог навестить меня снова? Конечно же, мой старый друг, который помог мне накануне вечером, но на этот раз все происходило во сне.
– Вы поступили правильно, воспользовавшись прошлой ночью моим советом, – произнес он, – и, если хотите, я мог бы часто вас посещать на протяжении плавания, хотя бы из любви к приключениям.
Закончив говорить, он еще раз снял шапку и исчез так же таинственно, как и пришел, я полагаю, перенесся на фантомную «Пинту».
Я проснулся бодрым и отдохнувшим, с чувством, что побывал в обществе друга и опытного моряка, собрал свою одежду, которая к этому времени полностью высохла, а потом с воодушевлением выбросил за борт все сливы, какие только были на борту.
28 июля погода была исключительно хорошей. Воздух был теплым, а с северо-запада дул легкий ветерок. Основательно покопавшись в своем гардеробе, я достал белую рубашку, готовясь к встрече с приближающимися каботажными пакетботами и находящимися на них благовоспитанными пассажирами. Я также выстирал кое-что из своей одежды, чтобы выполоскать из нее соль. После всего этого я ощутил острое чувство голода, поэтому разжег костер и с предельной тщательностью сварил компот из груш, аккуратно отставив его в сторону, пока заваривался вкуснейший кофе, к которому я мог себе позволить и сахар и сливки. Но коронным блюдом был жареный рыбный фарш, которого вполне хватило бы для двоих. Я снова пребывал в добром здравии, а мой аппетит был просто волчий. Пока я обедал, у меня на керосиновой лампе тушилась большая луковица, которую я намеревался съесть позже в тот же день. Роскошная жизнь у меня сегодня!
Во второй половине дня «Спрей» наткнулся в море на большую спящую черепаху. Она проснулась от моего гарпуна, пробившего ей шею, если проснулась вообще. У меня возникли проблемы с погрузкой ее на палубу, но наконец мне удалось зацепить ее гафелем за одну из ласт. Она была почти такой же тяжелой, как мое судно. Я видел еще черепах и поставил снасти, чтобы быть готовым вытаскивать их из воды; для этого мне пришлось опустить грот. Поднять его снова тоже было делом не из легких, потому как снасти были использованы для поднятия черепах. Но стейки из черепах были прекрасны.
С поваром на «Спрее» у меня не было никаких разногласий на протяжении всего рейса. Что бы ни было приготовлено, это было съедено. Я еще не встречал такого единодушия среди экипажа. В тот же день вечером на ужин были стейки из черепахи, чай с тостами, жареный картофель, тушеный лук, а на десерт компот из груш и сливки.
Где-то в полдень я заметил на воде сорванный плавучий буй. Он был выкрашен в красный цвет и имел шток высотой около шести футов в качестве отличительного знака.
