врачу дайте своё заключение КТ из Ростова, он посмотрит, перед тем как делать УЗИ. Оно уже покажет, можно сделать пункционную биопсию или нельзя.
– А если нельзя? – спросила Маргарита Анатольевна.
– Тогда другим методом будем делать. Жду вас в понедельник со всеми анализами, заключением и направлением.
– И с вещами на всякий случай, – добавила медсестра.
– Мы и сегодня с вещами, – ответила Маргарита Анатольевна, вероятно, в надежде, что врач сжалится и госпитализирует.
– Я, конечно, рад, что вы пришли, но мне нужно направление, неважно откуда, – не сжалился он. – Если у вас в городе адекватные люди, пусть вам выпишут новое, мы примем даже в отсканированном виде. Вам нужно точно такое же направление, только с подчёркнутым словом «госпитализация» вместо «консультация», тогда не понадобится ни прописка, ни новый полис. Мне не жалко сегодня вас положить – договоритесь с начальником, но я не думаю, что получится. Есть порядок. Нам диагностику вашу никто не оплатит, а больница не хочет работать бесплатно. Вы только поругаетесь. Думаю, что в вашей поликлинике в Ростовской области без проблем дадут направление на госпитализацию. Они имеют право упереться, потому что вы сейчас в другом городе находитесь, но можно попросить кого-то из родственников сходить.
Когда Маргарита Анатольевна ещё раз проговорила порядок действий, врач всё подтвердил и попрощался. Я встретила своих женщин фразой «Что-то вы долго» и по их лицам поняла, что приключения продолжаются.
В соседнем здании маме сделали УЗИ. По результатам осмотра поджелудочной железы очаговые образования достоверно не выявлены. Узист вышел с мамой из кабинета, пожал плечами и сказал, что головка поджелудочной увеличена, но аппарат не видит опухоль. С этого момента всё стало путаться. Мама обрадовалась и предположила, что образования и вовсе нет. Хотелось бы верить…
Мы вышли на улицу и минут двадцать стояли на остановке, думая, в какую сторону ехать – домой или в центр города. Мама позвонила хирургу из новочеркасской поликлиники, и он отказал ей в направлении на госпитализацию со словами, что они такое не выдают – нет полномочий. Я разозлилась, но мои уговоры не заставили маму позвонить снова и выяснить реальную причину, ведь по закону пациент имеет право выбирать, где проходить лечение. Мы пошли по пути с препятствиями и поехали в МФЦ узнать про оформление временной регистрации. Сотрудница сообщила, что процедура длится до десяти дней и что на это время у мамы заберут паспорт. Нас это не устроило, а ускорить процесс нельзя. План рушился на глазах. Я винила себя за то, что зря притащила сюда маму и что в Ростове ей было бы лучше.
Мы зашли в страховую компанию, расположенную через дорогу, чтобы узнать о смене полиса. Нам повезло, и маме заменили его без наличия временной регистрации. Мы, радостные и голодные, поехали домой в Балашиху, а Максим после окончания рабочего дня – к Тишке в Королёв.
Мы быстро поели, и я села за ноутбук, чтобы найти выход из ситуации. Оказалось, что можно обойтись
