мелодрамы? И наоборот? Не лучше ли выбрать тот жанр, который понравится всем?
– Ничего интересного кроме этих двух фильмов сейчас нет, – подвел итог Егор.
– Я выбираю мелодраму, но сама не пойду.
Мой голос не оказался решающим, потому что половина ребят отказалась идти на мелодраму, и поэтому голосование не имело смысла.
Егор предложил Юле пересесть на переднюю парту, а сам занял ее место. И сел так близко ко мне, что одна его нога едва ли не обнимала мою.
– Лиз, ты разобьешь мне сердце, если не пойдешь.
О, нет, началось… Лена отвернулась, и я поняла, что снова началась «молчанка». Юля, делай ставки.
– Кулагин, прекрати, я не хочу в кино.
– Может быть, ты не хочешь идти со всеми? Пошли только со мной.
Правая рука Егора скользнула по скамейке за моей спиной.
– О боже, как ты догадался? – подыграла я ему.
Боковым зрением я уловила взгляд Шандора в нашу сторону. Лишь мимолетный, как будто бы случайный. Что привлекло его? Отчего выражение его лица сделалось более жестким? Ему не понравилось, что Егор сидит так близко ко мне, почти обнимает (я чувствовала, как его рука ненавязчиво поглаживает мою спину)? Ревнует? Но – нет. Слишком самонадеянно думать, что Шандора волнует кто-то больше его книжек и тетрадок.
Егор продолжал настаивать на своем, и я молилась, чтобы Лисицкая скорее вошла в кабинет. Кулагин становился чересчур назойливым.
– Хорошо, я пойду в кино. На любой сеанс, только давай оставим эту тему.
– Отлично!
Егор выкрикнул так громко, что все обернулись к нему. Даже Шандор поднял глаза.
– Она согласилась! Я самый счастливый человек на свете!
В конце концов, мы пошли на мелодраму. То была суббота, 28 апреля. Нас собралось 15 человек из 23 возможных, и этой дружной компанией, состоящей в основном из девчонок, мы вошли в кинотеатр. Всем мест в одном ряду не нашлось, и мы разбрелись по залу.
Разумеется, Егор выбрал место рядом со мной. Хорошо, что не в последнем ряду. Он купил попкорн (причем, один на двоих), газированную воду, и мы расположились в центре зала. Позади нас места заняли Лена, Юля, Анжела и Таня, и соседство с ними меня порадовало. Чересчур навязчивым становился Егор в последнее время, его шутки плоскими, а вольность рук выходила за рамки дружеских пожатий. Я устала от флирта, пустая никчемная болтовня вызывала скуку, и я мечтала насытить свою жизнь новыми и увлекательными событиями.
Кулагин сделал все, чтобы я пожалела о своем решении. Весь сеанс он отпускал сальные шуточки, мурлыкал мне в ухо банальные комплименты, и однажды я ощутила его губы на своей шее. Его поведение меня раздражало, и пару раз я порывалась уйти, но Егор был начеку и не позволил. Он демонстрировал жестами, что «больше не будет так себя вести», и на какое-то время действительно оставлял меня в покое, но вскоре забывался, и все повторялось заново. Никогда три часа, проведенных в его компании, не казались мне такими долгими, как сегодня.
Когда
