сестра одноклассника Тоби, предложила подвезти его домой. Сидя рядом с хорошенькой большегрудой блондинкой, юноша почувствовал непреодолимое желание и нерешительно положил руку ей на колено. Не встретив сопротивления, он осмелел и полез под юбку, готовый сразу же отдернуть руку, если та закричит. Клару больше забавляло, чем сердило поведение юнца, но когда Тоби расстегнул ширинку и она увидела размер его пениса, то сразу пригласила его к себе домой и на следующий же день посвятила Тоби в радости секса и восторги взаимного обладания.
Это было незабываемым приключением в жизни Тоби. Вместо намыленной ладони он обнаружил влажную пульсирующую плоть, теплую расщелину, поглотившую вздрагивающий от нетерпения фаллос. Стоны и вскрики Клары возбудили его до такой степени, что оргазм следовал за оргазмом, а пенис вновь и вновь твердел и набухал, не покидая уютного гнездышка. Размеры члена всегда были источником тайного стыда для Тоби, но теперь неожиданно обернулись его достоинством и гордостью. Клара не умела держать язык за зубами, и вскоре Тоби не щадя сил обслуживал с полдюжины живущих по соседству матрон…
В течение следующих двух лет он ухитрился лишить девственности чуть не половину одноклассниц. Его сверстники могли прекрасно играть в футбол, иметь больше денег или обладать красивой внешностью; но там, где они терпели поражение, Тоби одерживал победу за победой. Девушки никогда не видели более забавного, остроумного существа и не могли устоять перед этим синеглазым юнцом с личиком херувима и повадками опытного обольстителя.
Тоби уже исполнилось восемнадцать, и годы учебы близились к концу, когда в один прекрасный день его вызвали к директору школы. В комнате находились мать Тоби, мрачная, как грозовая туча, всхлипывающая шестнадцатилетняя девушка по имени Эйлин Хенеген из католической семьи и ее отец, сержант полиции, тучный мужчина в мундире. Тоби понял, что попал в беду.
– Перейдем прямо к делу, Тоби, – объявил директор. – Эйлин беременна и говорит, что ты – отец ее будущего ребенка. Это правда?
У Тоби внезапно пересохло во рту. Сейчас он помнил только одно: как извивалось и билось под ним юное тело Эйлин, как она стонала от наслаждения, умоляя его:
«Еще, Тоби, еще, глубже, сильнее…»
И вот теперь это.
– Отвечай немедленно, ты, сучонок! – проревел отец Эйлин. – Ты осмелился прикоснуться к моей дочери?!
Тоби украдкой взглянул на мать. Больше всего юношу огорчало то, что она сидит здесь и стала свидетельницей его стыда. Он опозорил, подвел мать, оттолкнул ее своим поведением.
Парень решил, что, если ему удастся выпутаться, если Бог хотя бы на этот раз поможет и сотворит чудо, он в жизни больше не подойдет ни к одной девушке. Отправится прямо к доктору и попросит кастрировать его, чтобы уже никогда не думать о сексе и…
– Тоби! – сухо, холодно окликнула
