же она нас так от добычи отводить?! – недоумённо уставился я на спутников.
Бейго меня поддержал кивками и потявкиванием, на тему того что жаба: гадкая, тупая и вообще сволочь. А Светка задумалась.
– А это именно та самая жаба? – уточнила она.
– Угу, – подтвердил я. – На подбородке этой противной бородавки рана от пилы Бейго была, – уточнил я, на что пёс как передёрнулся, так и приосанился.
– Тогда могла и отводить. А насчёт тупая: Жора, она, если ты не обратил внимания, не хладнокровная.
– Не обратил, – растерянно признал я.
– Градусов двадцать с мелочью температура тела. Мозг и большой может быть, да и организован сложно. Так что могла, – сделала вывод Светка.
– Свинья, слизистая и бородавчатая! – определил я, кто есть жаба. – Так, погоди. Это выходит, она понимала, что с бронёй не справится. Бейго выбрала, как самого лёгкого, и СПЕЦИАЛЬНО скакала по острову, чтоб нас подальше от гусей отвести?!
– Похоже на то, – кивнула Светка.
– Точно – свинтус слизистый! Надо с ними поаккуратнее быть. И вообще – прибивать амфибий гадких сразу! – под согласный лай Бейго озвучил я.
Ну и пару гусей мы всё-таки получили, дотянули до берега, я уж думал чем-то тяжёлым в Хариус кинуть, но катер от борта отвалил чуть ли не в момент, когда мы вышли на берег.
А на борту оказалось, что толпа всякого народа скопились на борту и наслаждались представлением, паразиты такие! Я уж думал высказать этой общественности всё, что я думаю, но на нас налетели Дмитриевич и Василий.
– Отличная охота, Георгий, – сбил на взлёте набранный мой запас обвинительных слов. – Первый раз такую тварь видел, – под кивки Василия выдал он. – Расскажите, что вы заметили и узнали, будьте так любезны, – переводил он взгляд с меня на Свету.
Ну… в общем-то Дмитриевич – исследователь, да и наёмникам важно. И одного гуся посулили приготовить, оставив для моего пропитания. Другого я, скрепя сердце, отдал общественности: неприлично комсомольцу в одну физиономию хомячить гусей. Как банку с вареньем под одеялом, противно так!
А в остальном – рассказали, что видели-узнали. И долго отбивались, под неубедительно скрываемую Василием ухмылку, от “великой научной чести”.
Дело в том, что капитан собирался жабу каталогизировать и методолгоизировать, ну и сообщить о новом виде-мутанте всем, до кого доберётся. Вот только название он, паразит такой, собирался давать в честь “первооткрывателей”! Еле отбились от “Георгеус Буффанида” и “Жаба Радужная”! Она же гадкая!
В итоге я буркнул новое название: “Жаба Удушливая”, ну и направилась наша троица в Вездетанк, отдыхать и восстанавливать душевное здоровье после “охоты-тренировки”.
Глава 6. Противные голубые
Отдохнули, даже душевное здоровье восстановили. Всё же такая, мягко говоря, “бодрящая” вышла у нас экскурсия на Лебединый.
В
