за мной, сестра. Как же приятно звучит это слово. Сес-с-с-с-стра! – Последнее больше походило на шипение змеи.
Я невольно вздрогнула.
– Если бы ты жил с нами, очень скоро это слово потеряло бы свою ценность. У тебя шесть сестер и одиннадцать братьев, и еще один брат на подходе. – Зачем я это сказала? Я ведь не хотела, чтобы он возвращался домой.
– Нас восемнадцать? Почти девятнадцать! Целая армия!
Зловещее слово – армия.
Он добавил:
– Вот только девятнадцатый – скорее сестренка, хотя Энона и говорит, что ты можешь видеть будущее.
Я вздохнула. Раз я предсказала появление брата, он тут же решил, что малыш окажется девочкой.
Мы свернули налево и оказались в пещере. Полированные медные стены, поблескивающие в свете факелов, повторяли очертания горы. Воздух оставался свежим, значит поблизости был выход на поверхность.
– Кассандра! – Женщина, вероятно, Энона, поднялась с одной из четырех клиний. Мальчик лет пяти или шести полулежал там же, положив голову матери на колени. Когда женщина поднялась, мальчик перевернулся и уставился на меня.
Между диванами стоял низкий длинный обеденный стол.
– Сестра! – добавила она.
– Это Энона, – представил ее Парис без особой на то необходимости.
Сестра по браку. Нимфа поспешила – порхнула – ко мне навстречу. В ее темных волосах блестели медные пряди, металлического оттенка пеплос мягко зашуршал, когда она подошла ближе.
У нее были изящные черты лица, нежные и изысканные, как лира Аполлона.
– Ты пришла. – Смеясь, она протянула руку и поправила мои волосы. – Лучше брать с собой гребень, когда путешествуешь верхом на ветре, а то люди могут решить, что фурии помутили твой рассудок. Хотя твою красу не затмит даже это.
Три фурии – богини мести, которые иногда карали провинившихся, доводя их до безумия. Я поспешно попыталась поправить прическу. Должно быть я походила на Горгону – чудовище со змеями вместо волос.
Нимфа сменила тему.
– Парис не может поверить твоим пророчествам. Не вини его за это.
Я и не винила, иначе мне пришлось бы осудить всех людей.
– Парис, твоя сестра была канефорой и вынесла боль ради своего города.
Я удивленно моргнула.
– Ты являлась мне в видениях. Что я тебе говорила, любимый?
Он улыбнулся ей сверху вниз.
– Ты говорила, что гордишься быть частью семьи, к которой принадлежит она и мой брат Гектор.
Нимфа игриво шлепнула его по руке.
– Вот только тобой мне гордиться не приходится! Если у кого-то и хватит упорства, чтобы отвратить от нас ужасное будущее, так это у нее.
О боги! Еще один человек, верящий в мою решимость и отвагу.
– Я буду следовать твоим указаниям, сестра, – заявил Парис.
Я вздохнула так глубоко, что воздух переполнил все мое тело.
– Не выбирай одну
