в лагере для новобранцев он был назначен командиром взвода призывников.
По настоянию Джима Норма Джин переселилась к его родителям, прихватив с собой Магси. Однако уже осенью муж вызвал ее к себе. Жалованье офицера позволяло Догерти снять квартиру неподалеку от базы, и он даже не возражал, чтобы песик тоже поселился там.
Месяцы, проведенные на острове, обернулись нешуточным испытанием для брака Джима с Нормой Джин.
«Разумеется, в городке ощущалась нехватка женщин, и именно там начались проблемы с мужчинами, – вспоминал Догерти. – Она всякий раз, когда я упоминал о своих давнишних девушках, испытывала ревность, но в тот год на Каталине для ревности было гораздо больше поводов у меня. Норма Джин великолепно отдавала себе отчет в красоте своего тела и знала, что нравится мужчинам. Моя жена постоянно отправлялась вместе с Магси на прогулки, одетая в плотно облегающую белую блузку и столь же облегающие белые шорты, с ленточкой в волосах. Выглядела она при этом как прохаживающаяся по улице мечта».
«Мечта» не только прохаживалась по улицам и пляжу, где, по мнению Джима, «каждый тип мысленно насиловал ее». Она еще и совершенствовала свое тело, занимаясь силовой гимнастикой со штангами и гантелями под руководством армейского инструктора.
В городке было казино с просторным танцзалом, и однажды там выступал оркестр Стэна Кентона. Пары кружились под джазовую музыку. Норма Джин была нарасхват. Мужчины стремились танцевать с ней, и только с ней. Законному супругу только раз удалось заполучить ее в партнерши. Остальное время он в основном стоял у стенки и слушал фривольные реплики насчет своей жены, которыми перебрасывались друг с другом более удачливые кавалеры. Сжав кулаки, Джим отчаянно злился. Его чувства разделяли все женщины в зале, кроме миссис Догерти.
Наконец Джим не выдержал. Подойдя к жене, он отрывисто буркнул: «Пора домой!» Норма Джин заупрямилась: ей было так весело! «Если ты останешься, то домой можешь не возвращаться!» – выпалил побагровевший Джим. И жена нехотя повиновалась.
Норма Джин отплатила мужу за ревность, проявив при этом и остроумие, и актерский талант. Через несколько дней после злополучного танцевального вечера Джим пришел домой раньше обычного и обнаружил, что жена заперлась изнутри на ключ, чего никогда не делала. В ответ на стук и окрик послышался весело-испуганный голосок: «Билли? Подожди, сейчас открою!» За дверью раздавались странные звуки, как будто внутри двигали мебель и шептались. «Это я!» – рявкнул Джим. «Ой, Томми, я не знала, что ты придешь так рано!» Джим орал и стучал до тех пор, пока дверь не распахнулась и перед ним не предстала улыбающаяся Норма Джин, закутанная в полотенце. Она посетовала, что муж вытащил ее прямо из ванной. В квартире, конечно же, больше никого не было.
Весной 1944-го Джеймса перевели на другую базу Тихого океана, где не было условий для того, чтобы военнослужащие могли жить вместе с семьями.
Норма Джин и Магси вернулись в Лос-Анджелес. В
