счастливые оттого, что рабочий день закончился, вываливали под дождь дружной толпой и рассредотачивались. Кто к метро, кто на автобусную остановку, а кому-то и на маршрутку за город.
Я вздыхаю и вытаскиваю зонт, осматриваюсь, и, заметив знакомую черную иномарку, нажимаю на кнопку. Зонт выстреливает и раскрывается плотным алым куполом.
– Класс, – восхищенно подмигивает Милка и убегает на свой автобус, а я медленно бреду в сторону метро.
– До завтра, – киваю ей и мчусь дальше.
– Класс, – восхищенно подмигивает Милка.
– До завтра, – киваю ей. Она убегает на свой автобус, а я медленно бреду в сторону метро, а потом бегу.
Зонт это хорошо, но ледяных луж никто не отменял. Новым босоножкам точно конец с этой погодой.
Уже спускаясь по ступенькам, опять оборачиваюсь на машину Лелеса. Она стоит все на том же месте, с работающим мотором. Почему не уехал? Смотрел на меня? Зачем, если вокруг намного более привлекательные женщины?
До дома добираюсь быстро и раскрываю зонт в прихожей, чтобы просушить. Принимаюсь за приготовление ужина, но все равно периодически через открытый дверной проем кухни посматриваю на алый купол на полу. Он примагничивает мой взгляд, так же, как и его хозяин тогда, у себя в кабинете.
«Нравлюсь?» – от этого вопроса и его взгляда мурашки по телу.
Неожиданно по квартире разносится звук глухого удара и обрывки ругани. Хлопаю глазами, не понимая, что происходит, и срываюсь к двери.
Заглядываю в глазок и чуть не закипаю от злости. Рабочие с каким-то диваном вписались в мою дверь. А квартира, между прочим, съемная, и дверь хозяйская. Если они ее хотя бы поцарапали, то спрашивать будут с меня.
Быстро открываю замок и выхожу в коридор, запахивая на себе короткий халатик.
– Вы что творите? – первым делом осматриваю свою дверь и нахожу на ней вмятину и несколько царапин. Черт, дверь же железная. Это с какой силой они умудрились ее долбануть?
– Прости, хозяйка, – невысокий мужичок, весь обливающийся потом, кивнул на огроменный негабаритный диван из белоснежной кожи. – Тяжелый, собака, еле затащили на этаж.
– Вы мне дверь помяли, – не обращаю внимания на его оправдания и указываю ладонью на царапины.
– Не мы, – качает головой второй. Тощий и какой-то малахольный. – Так и было. У нас диван кожаный, а кожа металл не царапает.
– Умник, блин, – от возмущения у меня аж дыхание перехватывает, – а колесики и рама какие? Или он у вас вообще со всех сторон мягкий? У меня удар был даже в кухне слышен.
– Что случилось? – из распахнутой двери квартиры напротив показывается парень. Он примирительно улыбается и сосредотачивается на своем диване: – Тащите внутрь, я разберусь.
– Разберитесь, пожалуйста, – складываю руки на груди и киваю в сторону царапины, – это их рук работа. Рабочие Ваши, так что исправляйте.
– Ну, –
