человек кузнец и жнец…
А вот меня сомненья мучат.
Добавлю я на всякий случай —
Это смотря какой конец!
Коваль, судьбы своей дневальный
В орало меч перековал,
Да сам попал на наковальню…
Когда б он знал итог финальный,
Ковать бы век не начинал.
Подарки портят сердце! Много —
Волнение… За что дают?
А мало – гнать таких с порога,
С неподающим надо строго…
А люди – просто ни в тую…
Екклесиаст о смехе и печали
Ходить в дом плача об умершем
Куда главней, считал мудрец,
Чем пировать – ведь разомлевших
От пьянства и совсем не евших
Ждёт одинаковый конец.
С подобным кто ж не согласится….
И как поведал царь царей:
От смеха злы людские лица,
Но если горе приключится,
То скорбь их делает добрей.
Печаль в своей одежде мрачной
Не отправляется на бал,
Где высший свет в мазурке скачет.
И сердце мудрых в доме плача,
А сердце глупых там, где гвалт.
Уж лучше слушать обличенья
От мудрого, чем в песнь глупца
Вникать с особенным почтеньем
И ждать какого-то значенья
От ламца-дрица-гопцаца.
Смех глупых – что в костре терновник,
Треск хвороста из-под котла,
В котором плавает половник…
И слышать нам уже не внове,
Что это тоже суета.
А притесняющий кого-то
Иной влиятельный мудрец,
Каких бы ни достиг высот он,
С ним ясно всё до подноготной —
Глупец и в Африке глупец.
Баллада о "Лучше всех"
Себя с рождения всех лучше
Вдруг ощутить – спасибо, мать,
За данную нам свыше сущность —
Сомнением себя не мучив,
Свой путь особый осознать.
Ни комплексов тебе, ни стрессов,
Ведь ты назначен быть таким
Самим всевышним – повсеместно
Твои блюдёт он интересы
И набивает сундуки,
Сказав: «Всех прочих ты не очень,
Сын, сторонись, Моих – держись!»
И силой высших полномочий,
Авторитетов и пророчеств
За них мы держимся всю жизнь.
Жить с тайной миссией особой
Во все отпущенные дни,
Едва лишь выйдя из утробы —
Как это сделать, нам подробно
Изложит равви-духовник.
Его поймёшь
